очень нудно 
48 
– Нам надо прояснить кое-какие детали, затем вы будете свободны, – заверил его Валенте.
– Ну, говорите тогда, что вам надо.
– Вы показали, что тунисский катер действовал незаконно, тогда как вы находились в нейтральных водах. Вы это подтверждаете?
– Конечно, подтверждаю. Только вот никак не пойму, зачем вам это сдалось, портовые власти и сами разобрались.
– Потом поймете.
– Нечего тут понимать, вы уж, синьоры, простите меня! Тунисское правительство сделало заявление, разве нет? В этом заявлении говорится, что это они убили тунисца, так или не так? Чего ради копаться в этом старье?
– Вот уже одно противоречие, – заметил Валенте.
– Какое?
– Вы утверждаете, что нападение было совершено в нейтральных водах, а они говорят, что ваше судно их покинуло. Не сходится. Как вы выражаетесь – так или не так?
– Нет, синьор, нет здесь никакого противоречия. Это ошибка.
– Чья?
– Их. Видать, они ошиблись, когда определяли координаты.
Монтальбано и Валенте переглянулись – это был сигнал переходить к следующей части допроса.
– Синьор Престиа, ранее на вас накладывались штрафы?
– Нет, синьор.
– Однако вы были арестованы.
– Любите вы давние истории! Меня арестовывали, да, синьор, потому что один прощелыга, один мерзавец хотел мне насолить и донес на меня. Но судья понял, что этот сукин сын клевещет, и отпустил меня.
– И в чем вас обвиняли?
– В контрабанде.
– Сигарет или наркотиков?
– Наркотиков, синьор.
– Ваш экипаж тоже попал за решетку, так ведь?
– Да, но их выпустили и оправдали всех до единого, как и меня.
– Какой судья принял решение закрыть дело?
– Не припомню.
– Его звали случайно не Антонио Беллофьёре?
– Ах да, кажется, так.
– А вам известно, что в следующем году его посадили за взяточничество?
– Нет, не известно, я в море провожу больше времени, чем на суше.
Они еще раз переглянулись, и мяч перешел к Монтальбано.
– Оставим старые истории. Вы входите в кооператив?
– В Корымаз.
– Как это расшифровывается?
– Кооператив рыбаков Мазары.
– Тунисских рыбаков, которых вы берете на борт, вы выбираете сами, или их назначает кооператив?
– Кооператив назначает, – ответил Престиа, потея сильнее обычного.
– Нам известно, что кооператив назначил на ваше судно другого человека, но вы предпочли Бена Дхааба.
– Послушайте, я этого Дхааба не знал, я его прежде в жизни не видел. Когда он поднялся на борт за пять минут до отплытия, я думал, что это и есть тот, кого назначил кооператив.
– То есть что это Ассан Тариф?
– Да, кажется, его так звали.
– Ладно. А почему кооператив не потребовал у вас объяснений?
Капитан Престиа криво улыбался и обильно потел.
– Да такое случается каждый день! Они вечно меняются между собой, главное, чтобы никто не жаловался.
– А почему Ассан Тариф не жаловался? В конце концов, он потерял целый рабочий день.
– А что вы у меня спрашиваете! Вы у него спросите!
– Я спросил, – спокойно ответил Монтальбано.
– И что же он вам сказал? – спросил Престиа с некоторым недоверием.
– Что Бен Дхааб подошел к нему за день до отплытия, спросил, не он ли назначен на «Сантопадре», а когда тот ответил, что да, велел исчезнуть на три дня и заплатил за полную рабочую неделю.
– Вот об этом я знать ничего не знаю.
– Подождите, я еще не закончил. Значит, Дхааб вышел в море не потому, что ему нужна была работа. Денег ему хватало. Значит, была какая-то другая причина.
Валенте внимательно следил за тем, как Монтальбано раскидывает сети. Ясно, что историю с Тарифом он придумал, оставалось понять, зачем понадобился весь этот блеф.
– Вы знаете, кто был Бен Дхааб?
– Тунисец, который искал работу.
– Нет, приятель, он был не последний человек в наркоторговле.
Увидев, что Престиа побледнел, Валенте понял, что настал его черед. Про себя он удовлетворенно улыбался – они с Монтальбано прекрасно играли в паре, как Тото и Пепино[29] в старых фильмах.
– Вы попали в переделку, – начал Валенте сочувственно и даже покровительственно.
– С чего вы взяли?!
– Да разве вы сами не понимаете? Такой крупный наркоторговец, как Бен Дхааб, садится на ваше судно. А у вас далеко не безупречное прошлое. Сложите два эти факта, и что получится? Или предлагаю ответить на второй вопрос: что на самом деле произошло в ту ночь?
48 
