очень нудно 
30 
Сейчас над телом старого священника трудился молодой ученик лекаря, а мастер стоял поодаль и с сердитым видом наблюдал, как тот осматривает мертвеца. Случилось так, что оба отдыхали совсем рядом и незамедлительно откликнулись на призыв Гаусберты о помощи. К несчастью, старик был и в самом деле мертв, притом смерть его была жестокой – в самой груди его была пробита дыра, и сквозь нее Бофранк, имевший кое-какие познания в анатомии, без труда определил, что у бедняги попросту вырвали сердце.
Все так же светило солнце, попискивали в ветвях птицы, но Бофранку показалось, будто на все окружающее легла мрачная ледяная тень. Каждый раскидистый куст таил в себе черную опасность, мнилось, что за спиною кто-то стоит, чтобы броситься, улучив момент… Уж не прячется ли упырь вон там за беседкою, не оглядывает ли происходящее так же, как Бофранк?
Стало чуть спокойнее, когда появились гарды, числом три; неприятный аромат лука и чеснока, исходивший от них, сейчас радовал субкомиссара, словно лучшие фиалковые духи.
– Кто ж его так? – жалостливо крякнув, осведомился один из гардов.
В самом деле, кто? Бофранк, казалось, был совсем рядом вместе с четою Патсов, однако никто из них ничего не видел и не слышал… Субкомиссар тут же вспомнил еще одну фразу, сказанную Волтцем Вейтлем об упыре: «Он стремителен в движениях; пожалуй, редкий человек не то что опередит, но хотя бы сравнится с ним»… Кто же он, коль скоро ему понадобился всего лишь миг, чтобы сотворить такое с человеком и исчезнуть незамеченным?
Тело унесли, один из служителей парка уже посыпал пятна крови желтой кварцевой крошкою из кожаного ведра. Бофранк сказал старшему гарду, что сам напишет рапорт о происшествии, благо имеет на то все полномочия. Гаусберта и Рос Патс стояли встревоженные, и как только они трое остались в относительном одиночестве, девушка тихо спросила:
– Не кажется ли вам, что он за вами следит, хире Бофранк? И это – лишь предостережение… То ли он не хотел вас убивать, то ли побоялся, что втроем мы окажемся ему не по силам…
– Убить старика всего лишь ради предостережения?
– Помните, хире Бофранк, что для него человеческая жизнь не имеет никакой ценности! Что ж, мы уезжаем. Еще раз прошу вас – шлите гонцов с письмами, не сомневаюсь, что при нынешних полномочиях для вас это не составит труда.
– Постойте! – воскликнул субкомиссар, когда супруги откланялись и двинулись по дорожке к выходу. – Я не спросил главного!
– Чего же? – Гаусберта замедлила шаг, остановился и хире Патс, бережно поддерживая ее под руку. Только сейчас Бофранк заметил на поясе у Роса Патса помимо короткого кинжала с широким лезвием еще и обычный однозарядный пистолет.
– Я не понимаю: для чего же Баффельту требуется изловить упыря? Фог сказал, что грейсфрате – едва ли не предводитель люциатов, какова же его корысть?
– Неужели вы не поняли, хире Бофранк?
Субкомиссар в смятении покачал головою.
– Сам Баффельт боится его, – молвила Гаусберта. – Я думаю, он тоже читал Третью Книгу.
Назавтра Бофранк первым делом поинтересовался, кем же был убиенный священник. Ему ответствовали, что то был фрате Калеф, весьма почтенный священнослужитель, скромный и богобоязненный; каждый погожий день он находил часок, чтобы отдохнуть на свежем воздухе, читая назидательные труды старинных авторов.
Прознав, что Бофранк находится в Фиолетовом Доме, грейскомиссар Фолькон прислал секретаря с приглашением посетить его кабинет. Бофранк не стал медлить и отправился тотчас же.
– Как продвигается разбирательство дела? – вопросил Фолькон, поднимаясь с кресла.
– Не лучшим образом, – честно ответил субкомиссар. – Вы знаете уже, что случилось со мною?
– Да, эта история со священником… Вы полагаете, упырь преследовал – вас?
– Отчего бы и нет?
– А с кем… с кем вы встречались в Саду Цехов?
– С людьми, которые помогли мне кое-что прояснить, – уклонился от прямого ответа Бофранк.
– Дело в том, что я получил записку от грейсфрате Баффельта, в которой тот просит максимально полным образом информировать его о всех событиях, так или иначе связанных с делом упыря из Бараньей Бочки.
– Как только у меня появятся важные новости, хире грейскомиссар, я тут же сообщу их вам, – сказал Бофранк. – Передайте грейсфрате, что я делаю все, что могу, и сверх того.
– Отлично, хире Бофранк, отлично. Нужна ли вам особая помощь?
– Пока мне достаточно содействия вашего сына и хире Лооса.
30 
