очень нудно 
55 
Возможно, отчасти. Потому что он был само прощение. Если бы он хоть иногда сердился, обвиняя ее в создавшейся ситуации, ей, возможно, было бы легче. Но он лишь искал выход, охваченный тревогой о ее здоровье, и именно поэтому ее мучила совесть.
Она вернулась к северным вратам церкви. Вышла наружу. Зябко поежилась от усилившегося холода и заправила шарф под воротник пальто. На другой стороне улицы возле дома констебля все еще стояли две машины. На крыльце горел свет. Но за окном не было заметно никакого движения.
Дебора повернулась и вошла на церковный двор. Он был бугристый, как все пустоши, опутан по краям ежевикой и куманикой, вокруг одного надгробия густо рос красный кизил Наверху надгробия стоял ангел со склоненной головой и протянутыми руками, словно собирался броситься в гущу красных стеблей.
Для поддержания могил делалось немного. Мистер Сейдж умер месяц назад, однако отсутствие заботы к непосредственному окружению храма вело свою хронологию из более ранних времен. Дорожка заросла травой. Могилы покрылись мертвыми почерневшими листьями. Забрызганные грязью камни позеленели от лишайника.
Лишь одна могила, словно молчаливый укор всем остальным, была ухоженной и безукоризненно чистой Жесткая трава подстрижена. На камне ни пятнышка. Дебора решила взглянуть на нее поближе.
«Энн Элис Шеферд» гласила надпись на камне. Женщина умерла в двадцать семь лет. Она была при жизни чьей-то «дорогой женой» и, судя по состоянию ее могилы, осталась дорогой и после смерти.
Глаза Деборы уловили какой-то свет. Он показался ей таким же неуместным, как красный кизил в хроматическом единстве кладбища, и она нагнулась, чтобы рассмотреть основание могильного камня, где два ярко-розовых сцепленных овала светились в гнезде из чего-то серого. При ее первом рассмотрении серый цвет, казалось, вытекал из мраморной доски, словно камень рассыпался в пыль. Но при более внимательном рассмотрении было видно, что это маленькая кучка пепла, с крохотным гладким камешком посередине. На нем-то и были нарисованы переплетенные овалы, которые привлекли внимание Деборы — два неоново-розовых кольца, прекрасно выполненные, оба одинакового размера.
Ей показалось странным такое подношение умершей. Зима требовала венков из падуба и довольствовалась можжевельником В крайнем случае она принимала ужасные пластиковые цветы в пластиковых ящиках, внутри которых накапливалась мучнистая роса. Но вот пепел и маленький камень да еще, как она теперь увидела, четыре куска дерева, держащие камень на месте?
Она дотронулась пальцем до камня. Он оказался гладким как стекло. И абсолютно плоским. Его положили на землю прямо в середину надгробия, но лежал он среди пепла будто послание живым, а не нежная память об умершей.
Два переплетенных кольца. Осторожно, чтобы не рассыпать пепел, в котором лежал камень, Дебора подняла его. По размеру и весу он был не больше монеты в один фунт. Она сняла перчатку и ощутила холод камня — он лежал в ее ладони как лужица воды.
Несмотря на свой странный цвет, кольца напомнили ей обручальные, те, какие можно увидеть выгравированные на золоте или тисненные на приглашениях. Как и их бумажные двойники, эти тоже представляли собой правильные круги, о которых любят рассуждать священники, совершенные круги союза и единства, которые должен воплощать в себе крепкий брак. «Союз тел, душ и умов, — сказал священник на их с Саймоном свадьбе больше двух лет назад. — Стоящая перед нами пара отныне станет таковой».
Но так ни у кого не получалось, насколько могла судить Дебора. Была любовь, а с ней росло и доверие. Была интимная близость, а с ней пришло и тепло уверенности. Была страсть, а с ней приходили и мгновения радости. Но если два сердца могут биться в унисон, а два ума думают одинаково, то такой интеграции не произошло между ней и Саймоном. Если же такое бывало, триумф совершенства оказывался слишком призрачным.
Да, любовь между ними была. Большая, всепоглощающая. Дебора уже не мыслила без нее жизни. В чем она не была уверена — хватит ли их любви, чтобы прорваться сквозь страхи, достичь понимания.
Сжала камень с его ярко нарисованными розовыми кольцами. Она сохранит его как талисман. Он, как фетиш, будет служить тому, что должно создавать единство в браке.
— На сей раз ты все испортил. Ты понимаешь это или нет? Они намерены провести повторное расследование этой смерти, и их ни один дьявол не остановит. Ясно тебе?
55 
