очень нудно 
41 
Мэйсон сделала вид, что споткнулась, и вскрикнула, словно от боли.
– О Боже!
– Что случилось? – спросил Ричард.
– Должно быть, у меня застрял каблук. Надеюсь, я не растянула лодыжку.
– Вы хотите, чтобы я взглянул?
Мэйсон нагнулась и потерла лодыжку. Быстрый взгляд назад – и она убедилась, что семейство уже рядом.
– Нет, спасибо. Все в порядке.
Ричард и Мэйсон вошли в лифт, и все пять человек набились следом за ними. Мэйсон и Ричард оказались прижатыми друг к другу. Лица их почти соприкасались.
В этом положении Ричард невольно должен был вдохнуть ее аромат. И он вдохнул. И запах на него подействовал. Он вжался спиной в заднюю стенку лифта. Но Мэйсон продолжала напирать. Теперь она уже ощущала набухание в области его причинного места. Она подняла взгляд и увидела, что Ричард закрыл глаза и лицо его свела гримаса боли.
Никогда еще Мэйсон так не ощущала силу своей женственности. Она чувствовала себя почти колдуньей.
«Огромное спасибо вам, мадам Тулон!»
Лифт остановился на втором этаже, выпустив всех пятерых. Мэйсон и Ричард остались наедине. Мэйсон чуть отступила и увидела наглядное свидетельство его возбуждения. Когда лифт вновь начал подъем, Ричард открыл глаза и увидел, что она наблюдает за ним с довольной улыбкой. Он бросил на нее злобный взгляд, который был встречен взрывом смеха.
– С вами все будет в порядке? – насмешливо спросила она.
– Я постараюсь, – процедил он язвительно.
Лифт остановился на четвертом этаже, и Ричард, выйдя из кабины, немного постоял, пытаясь справиться с неуместной реакцией организма.
– Мне говорили, что в таких случаях холодные ванны бывают весьма полезны, – заметила Мэйсон.
Ричард не оценил ее юмора.
– Ну, меня тут не в чем винить, верно?
Мэйсон едва сдерживала смех.
– Почти не в чем, – проворчал он.
Собравшись, наконец, с духом, Ричард повел ее по коридору к своему люксу. Мэйсон готова была скакать за ним вприпрыжку.
У двери Ричард остановился и, прежде чем повернуть ключ в замке, сказал:
– Я должен предупредить вас, что Хэнк – человек с характером. Но он тот, кому я безоговорочно доверяю.
В номере их ждал мужчина лет шестидесяти, довольно грузный, но при этом не лишенный грубоватой привлекательности. На нем был серый костюм с кантом вдоль линии плеч – такой костюм впору носить какому-нибудь техасскому скотному барону, да и шейный платок на нем был цвета спелого персика. Этот колоритный типаж в молодости был явно очень интересным мужчиной, и его ярко-голубые глаза на загорелом лице сохранили молодой задор, а седина на висках его только украшала. В этом человеке чувствовалась властность, и, несмотря на громадные размеры помещения, он в нем не терялся, а скорее наоборот – доминировал.
Мужчина стоял у бара и потягивал виски из хрустального стакана с толстым дном. Увидев их, он осушил стакан, поставил его на место и, оценивающе взглянув на Мэйсон, улыбнулся ей одобрительно. В глазах его мелькнул огонек. Мэйсон пришло в голову, что она еще никогда не бывала наедине с двумя такими интересными мужчинами, хотя и очень разными.
– Вы, должно быть, Эми, – сказал Хэнк и, взяв руку Мэйсон в свою, довольно энергично пожал. – Хорошенькие девушки растут у нас в Бостоне, верно? Меня зовут Томпсон. Генри Томпсон, если официально, но вы можете звать меня Хэнк. Все так меня зовут. Я против формальностей. Много лет я мотаюсь между Нью-Йорком и Чикаго, и в каждом из этих городов имею по дому, но вырос-то я в Техасе, а мы, техасцы, предпочитаем в жизни простоту. Что вам налить, Эми, девочка моя?
Мэйсон была так обескуражена, что не сразу нашлась с ответом.
– Я не откажусь от стакана воды.
– Воды? Вода для лошадей, дорогуша. Почему бы не плеснуть в воду немного виски? Для завода.
Мэйсон не знала, как ей следует реагировать.
– Мне кажется, еще рановато меня заводить. Но все равно спасибо.
У Хэнка оказался лающий смех.
– Симпатичная, да и на язык не промах. В тех местах, откуда я родом, такая комбинация считается опасной. Но я ничего не имею против острого язычка. И Бустер тоже. Верно, парнишка?
Ричард скривился.
– Здесь меня так никто не зовет. Ты нормально себя чувствуешь, Хэнк? Многовато тебе не будет? Путешествие не слишком тебя утомило?
– Ты же знаешь, сынок, я живчик. И я только разминаюсь. – Он плеснул себе еще немного виски в стакан и предложил: – Не лучше ли нам всем сесть?
41 
