100 
— И сколько же нам придется ждать Агги?
— Нам? — повторил Дэвид, вставая с кровати и подходя к окну. — Что касается вашего «нам». Видите ли, Хэмиш очень консервативен. И я вынужден был приврать…
Так как он больше ничего не сказал, Эди постаралась сложить вместе все обрывки информации.
— Вы сказали ему, что мы женаты?
— Иначе мне бы пришлось спать в сарае. Извините, но пуховый матрас лучше соломы.
Она вспомнила, как он вытащил ее из воды. Было бы несправедливо отказать ему в ночлеге.
— Хорошо, мы женаты и… что?
Дэвид повернулся к ней. Его глаза блестели.
— Все это ваши мечты, сержант, — сказала она, взглянув на него.
— Похоже, что Агги не вернется раньше, чем послезавтра, и нам остается только надеяться, что журнал будет при ней.
— Вы не рассказали Хэмишу?..
— Я ничего не сказал ему. Миссис Петтигру сочинила какую-то пространную ложь о журнале, будто бы он содержал какие-то секретные сведения и нам позарез нужен этот номер. Она… Почему вы на меня так смотрите? Пожалуйста, скажите, что это не так?
— Я не знаю, — пробормотала она, жуя тост.
— Я требую, чтобы вы рассказали мне абсолютно все, что знаете, и не думайте, что можете что-то утаить от меня.
Потребовалось четыре минуты, чтобы рассказать ему все. Не так уж много.
— Значит, вы должны передать журнал этому мужчине…
— Доктору Себастьяну Джеллико.
— Затем мы доставим его в Лондон, и оттуда его отправят в безопасное место. То есть в Миннесоту или куда-нибудь еще. Так? — спросил Дэвид.
— Да.
— Но где он живет? Карта осталась в машине, то есть на дне разлившейся реки.
Эди откинулась на спинку кровати.
— Я запомнила карту. Она отпечаталась у меня в голове.
— Что?
— Пока вы вели машину и ворчали, что никто не хочет разговаривать с вами, я сидела на заднем сиденье и изучала карту. Я надеялась найти и запомнить пометки в журнале, но не смогла ничего найти.
— Ворчал? — сказал Дэвид, выхватив одно слово. — Если бы вы испытывали такую же боль, как я, то и вы бы ворчали.
— А что случилось с вашей ногой? — спросила Эди, вспомнив, как освобождала крепеж и как целовала Дэвида, чтобы поделиться с ним воздухом.
На какой-то момент их глаза встретились. Дэвид думал о том же, но он нагнулся и приподнял брючину.
— Ваш генерал, этот дьявол, на которого вы работаете, решил, что раненый, путешествующий по Англии, вызовет меньше подозрений, и поэтому прицепил мне вот это.
Эди взглянула на металлическую конструкцию и не смогла удержаться от смеха.
— Не вижу в этом ничего смешного, — сказал Дэвид. — У меня уже ссадина в том месте, где он трется о кожу. Может, вы прекратите смеяться?
— Я думаю, он сделал это, чтобы защитить меня, — сквозь смех произнесла Эди. — Он, как старый султан, думает, что все девушки, которые работают на него, должны оставаться невинными весталками.
Дэвид прекратил хмуриться.
— Да. Он выбирает самых красивых девушек.
— Половина из них идиотки, — сказала Эди. — Я наняла женщину, которая печатала сто слов в минуту, но старый бульдог выгнал ее потому, что она, видите ли, некрасивая. Он сказал: «Бомбы — это ерунда, но некрасивых женщин я не переживу».
Дэвид рассмеялся:
— Это не та, что работает у полковника Осборна?
Эди кивнула:
— Она одна работает так, как три девушки Остина.
— Вы не в счет.
— Я не в счет, — согласилась Эди. — Но я пытаюсь ладить со всеми ними. Однажды я чуть не погибла под рухнувшей крышей, когда одна из девушек прибежала назад за забытой косметикой! Я сказала ей, что порох прекрасно может заменить тени для век, и она мне поверила, представляете?
— Вы шутите?
— Ни капельки. Вы знаете Ленни?..
— Эскобара? Я видел, как он делал пудру из скорлупы. Это не для?..
— Именно.
Смеясь, Дэвид удобнее устроился на кровати.
— Итак, все, что мы можем, — это ждать, когда появится Агги, и надеяться, что журнал у нее. Между прочим, Хэмиш думает занять нас делом.
— Каким?
— Помните корову?
— Я до могилы буду помнить эту корову, — сказала Эди. — И что с ней? О! — Эди улыбнулась. — Он заставил вас доить ее?
— И убирать навоз.
Она посмотрела на него:
— Но как вы могли убирать с вашей ногой и рукой?..
— Ничего страшного.
— Мы должны освободить вас от этой штуковины, — сказала Эди. — Может, у этого Хэмиша есть подходящий гаечный ключ?
— Нет, — вздохнул Дэвид. — Никакой гаечный ключ не подойдет. Я перебрал все инструменты, которые есть у Хэмиша, но ничего не нашел. Винты сидят глубоко, к тому же заржавели, теперь ничто не сдвинет их с места. Вы не смогли удержать тот маленький ключик?
100 
