очень нудно 
55 
— В начале времен у человека было три глаза, — начал Солиман.
— Черт! Опять ты со своими историями, мы же сейчас заснем! Лучше бы ты помолчал, — накинулся на него Полуночник.
— Он все видел, — невозмутимо продолжал Солиман. — Он видел далеко и ясно, видел ночью, различал цвета спектра ниже красного и выше фиолетового. Но он не мог проникнуть в мысли своей жены, и это очень печалило человека, а иногда даже выводило из себя. Тогда человек обратился за помощью к болотному богу. Тот предостерег его от неразумного шага, но человек его так умолял, что бог уступил его просьбе. С того дня у человека осталось только два глаза, зато он теперь понимал мысли своей жены. То, что ему открылось, так его удивило, что все остальное в мире он отныне видел как в тумане. Поэтому-то у современных людей такое плохое зрение.
Камилла повернула голову и растерянно взглянула на Солимана.
— Любит он сочинять, — устало и сердито проговорил Полуночник. — Все сочиняет свои африканские истории, думает, с их помощью можно все в мире объяснить. А они ничего не объясняют.
— Как знать, — задумчиво произнесла Камилла.
— Ничего, говорю вам, — упрямо повторил Полуночник — Наоборот, они всё только усложняют.
— Камилла, смотри на гараж, не отвлекайся, — сделал ей замечание Солиман. — Ничего они не усложняют, — продолжал он, повернувшись к Полуночнику. — Эта история о том, почему нужны три человека, чтобы рассмотреть одну-единственную вещь. Просто чтобы было понятно.
— Ну-ну, — отозвался старик.
Было уже десять часов, а из ворот еще не выехала ни одна машина. У Камиллы затекла спина, и она отпросилась немного размяться и пройтись по дороге. К полудню даже Полуночник пал духом.
— Мы его проглядели, — мрачно сказал Солиман.
— Он уже уехал, — предположил Полуночник, — или до сих пор наверху.
— Он может оставаться там неделями, — добавила Камилла.
— Нет, — отрезал Солиман. — Он не станет сидеть на месте.
— Если у него машина, ему необязательно передвигаться по ночам. Он может ехать и днем. Ничто не мешает ему выехать из этого гаража в пять часов вечера или, скажем, осенью.
— Нет, — повторил Солиман. — Он будет перемещаться по ночам, а днем отсыпаться. Звери могут подать голос, например, волк завоет, и тогда их услышат. Слишком рискованно. Кроме того, он ночной человек.
— Так чего мы тогда здесь ждем, тем более что на дворе полдень? — спросила девушка.
Солиман пожал плечами.
— «Надежда…», — начал было он.
— Лучше включи радио, — оборвала его Камилла. — Он не совершал нападения в ночь со вторника на среду, может, сделал это сегодня. Поищи местную радиостанцию.
Солиман долго крутил ручку приемника. Звук то появлялся, то уходил, слышался оглушительный треск.
— Черт бы побрал эти горы! — злобно выругался парень.
— Не говори так о горах, — одернул его Полуночник.
— Ладно, не буду, — поспешно согласился Солиман.
Наконец он поймал какую-то станцию, несколько секунд послушал, потом увеличил громкость.
«…теринар, производивший осмотр предыдущих жертв, с уверенностью заявляет, что речь, по-видимому, идет о том же самом животном — волке необычайно крупных размеров. Как вы помните, уважаемые радиослушатели, за последнее время этот зверь уже несколько раз нападал на овцеводческие фермы, он же стал виновником гибели Сюзанны Рослен, жительницы деревни Сен-Виктор-дю-Мон, попытавшейся его застрелить. На сей раз минувшей ночью волк совершил свое очередное преступление в местечке Тет-дю-Кавалье, в кантоне Фур, департамент Альпы Верхнего Прованса: он напал на стадо и загрыз пять овец. Сотрудники Меркантурского заповедника сошлись во мнении, что это, вероятнее всего, молодой самец, пытающийся отвоевать себе территорию, и надеются, что в ближайшее…»
Камилла протянула руку и нетерпеливо схватила карту.
— Покажи-ка мне, где это местечко, Тет-дю-Кавалье, — попросила она Солимана.
— По ту сторону Меркантура, на севере. Он перевалил через горы.
Солиман торжественно развернул карту и положил ее Камилле на колени.
— Вот тут, среди альпийских лугов. Как раз на красной линии, которую он начертил, в стороне от департаментской трассы, в двух километрах.
— Он нас обогнал, — сделала вывод Камилла. — Боже мой, да он всего в восьми километрах от нас!
— Вот дерьмо! — пробурчал Полуночник.
55 
