61 
Най не плакала семь месяцев, но однажды она заплакала и не могла остановиться. Не важно, что это было, мелодрама по телевизору, смех ли детей, или пара пожилых людей, которые смотрели друг на друга с любовью. Что бы она ни делала, что бы ни говорила, или ни слышала, или ни подумала бы, все заставляло ее плакать.
Ее редактор, мужчина лет шестидесяти, был единственный, кто понимал, что с ней происходит.
— Я все жду, когда вы придете в себя. Я хотел бы, чтобы вы сделали перерыв и подумали об этой работе. Одни люди рождены для этого, другие нет. Основываясь на сорока годах в этом бизнесе, я бы сказал, что вам стоит выйти из него. Но это мое личное мнение.
— Оно совпадает с моим собственным.
— Что ж, тогда договорились. Поезжайте домой, где все забудется. Какой-нибудь маленький городок, где вас знает каждая собака.
— Маргейт, — сказала Най.
— Верно. Маргейт, Марвелл или что-то в этом роде. Поезжайте и подумайте о том, что вы хотели бы делать дальше. Позвоните мне, когда примете решение.
Най кивнула и повернулась, собираясь уйти, но он остановил ее:
— Смайт? — Она оглянулась. — Вам везет. У вас есть сердце и чутье. Но лучшее из всего, что вы можете делать, — это писать. Вот и используйте этот дар.
Кто-то постучал в дверь.
— Входите, — сказала она и, повернувшись, увидела Джейса.
Он внимательно посмотрел на нее:
— Все в порядке?
— Конечно. Просто немножко взгрустнулось. Как комната?
— Темно-синяя, кровать красного дерева. Комната респектабельного джентльмена. Я спрашивал миссис Фенни о Лонгстрите, и у нее есть пара коробок старых бумаг. Она обещала достать их с чердака, и мы завтра сможем просмотреть их.
— Прекрасно, — сказала Най, отходя от окна и вытирая мокрые щеки.
— Эй! — Джейс положил руки ей на плечи, — Кажется, что-то не так?
Она взглянула на него:
— Нет, все прекрасно. Просто задумалась. Будет лучше, если я буду загружена работой.
— Мы оба. А как насчет обеда? Мне сказали, что в городе есть отличный ресторан.
— Но я думаю, я...
Джейс провел рукой по ее щеке, затем приподнял ее лицо за подбородок и попытался заглянуть ей в глаза.
— Я понимаю, что ты чувствуешь, — мягко сказал он. — Я знаю, что значит потерять близкого человека, и я знаю, что чувствуешь, когда сам жив и все время спрашиваешь себя: «Почему? Почему это случилось? Какой в этом смысл?» Я понимаю...
Он наклонился и прижался губами к ее губам в нежном поцелуе, но таком долгом, что холодок пробежал по спине Най.
И тут же, резко отстранившись, Джейс отошел от нее.
— О!.. Я не собирался делать этого.
— Ничего, — шепнула она. — Это так хорошо — целовать кого-то. Я с...
— Нет, — настаивал Джейс. — Я не должен был делать это.
Най вконец смутилась.
— Господи, я уже поняла...
Он провел рукой по лицу.
— Послушай, мы оба знаем, что нас влечет друг к другу. В то мгновение, как я увидел тебя в первый раз, мои ладони взмокли. Я должен был рассердиться из-за твоей писанины. Я мог подать на тебя в суд, а вместо этого уселся на кухне и распивал с тобой чай. И чем дольше я не видел тебя, тем сильнее хотел быть рядом. И это не вопрос, хотел я или нет поцеловать тебя, обнять тебя или трахнуть, как говорите вы, англичане, но я говорю тебе, что я не думал делать это.
Он столько всего сказал, что все, что могла сделать Най, — это просто смотреть на него. И когда он стоял перед ней и говорил все, что говорил, она и вправду начала думать, что он гей... но...
— И кто же тогда целовал меня? — спросила она, вздыхая.
Джейс хотел сказать что-то, но вместо этого привлек ее к себе и поцеловал со всей страстью, которую чувствовал с тех пор, как встретил ее. Его руки пробегали по ее спине, по шее, забирались в ее волосы и снова скользили вниз по спине, пока его рот овладевал ее ртом, его язык прикасался к ее языку, проникая в глубину ее рта.
Он отпустил ее так же резко, как и обнял, и когда отошел, они оба стояли, тяжело дыша, и молча смотрели друг на друга.
— Ты и это не думал делать? — спросила она.
— О да. — Он сделал к ней шаг, но остановился. В следующий момент он был уже у двери. — Послушай, Най. Есть некоторые вещи...
— Не говори снова об этом, — сказала она. — Ты многое пережил в своей жизни, я тоже. А сейчас я хочу принять ванну, и мы встретимся через час внизу и пообедаем без спиртного, я, во всяком случае.
Он кивнул, но ничего не сказал и вышел из комнаты.
61 
