очень нудно 
44 
– Почему бы и нет? – сказал он, повернулся и пошел вглубь магазина.
Лесли пошла за ним. Он остановился перед небольшим книжным шкафом и протянул ей какую-то книгу. Взяв ее в руки, Лесли прочитала название: «Жизнь любви». Она удивилась: какое это может иметь отношение к мести или медицине? Название заставило Лесли подумать о собственной жизни. С одной стороны, ей действительно хотелось знать правду о романе ее мужа с секретаршей, но с другой стороны, она не знала, как поступить, если слухи подтвердятся. Уйти от него? Выгнать из дома, который он любит не меньше, чем она?
Может быть, Лесли была слишком эгоистичной, но она считала, что ее проблемы намного серьезнее, чем у Элли и Мэдисон. Сейчас они не любили, хотя терзались воспоминаниями о том, как с ними обошлись их мужья. А Лесли любила Алана не меньше, чем в тот день, когда они встретились. Она понимала, как унизила Алана, сбежав от него перед самой свадьбой. И все же она вернулась. Да, Коламбусе ее считали очень способной, но по меркам Нью-Йорка ей слишком многого не хватало, чтобы стать профессиональной танцовщицей: ни напора, ни таланта.
Они поженились. Надо отдать Алану должное: за все последующие годы он ни разу не упрекнул жену. Но Лесли все равно мучило чувство вины. Она никогда не спорила с мужем, потому что боялась потерять. Она не хотела жизни без Алана.
Но теперь их браку пришел конец. Это только вопрос времени.
Лесли открыла книгу и прочитала: «Я так и не вышла замуж, потому что знала: любовь свяжет мне руки, а я больше всего на свете хочу свободы». Она захлопнула книгу. Эти слова были похожи на ее собственные мысли… Как старичок продавец мог догадаться о них?… Звякнул колокольчик – в магазин вошли посетители.
Лесли сказала старичку, что ей нужны книги о медицине и мести. Почему он дал то, что необходимо ей?…
Она решила подождать, пока не уйдут посетители, и огляделась. В углу стоял старый деревянный стул с потертым сиденьем, на котором возвышалась стопка книг. Лесли переложила книги на пол и села. Она сама не знала, почему не ушла из магазина.
Она открыла книгу и начала читать.
***
– А ты что купила? – спросила Элли у Лесли.
Они сидели в ресторане «Верфь» за длинным деревянным столом. Перед ними стояли три большие тарелки с жареной рыбой, а также блюда с салатом, картошкой и кукурузой. Пока готовили заказ, Мэдисон и Элли показывали друг другу свои покупки. Мэдисон накупила игрушек для детей своих многочисленных друзей.
– Я – крестная мать всего Эрскина, – сказала она, улыбаясь. – У нас в городе традиция – если родился ребенок, его крестной матерью должна стать Мэдисон.
– Все надеются, что ты передашь их детям свою красоту, – сказала Лесли.
Мэдисон слегка покраснела от удовольствия.
Элли купила лампу в виде крокодила и «еще мелочи, которые вы увидите завтра», сказала она.
Только Лесли ничего не купила. А ведь нужны были подарки Мэдисон, Элли, детям, Алану.
– Так вышло, – виновато сказала она, – я отправилась в букинистический магазин с самыми благими намерениями, но…
– Наткнулась там на одну старинную книгу и все это время ее читала, – закончила за нее Элли.
Лесли рассмеялась.
– Откуда ты знаешь?
– Профессиональное. И ты купила эту книгу?
– Да, конечно…
Лесли взяла с пола пакет. Она три часа просидела в магазине, но когда, в конце концов, подошла к кассе, продавец ни словом не обмолвился об этом. Он лишь улыбнулся, взял с нее три доллара – смехотворно низкую цену – и пожелал приятно провести время за чтением.
Лесли достала книгу и положила ее на стол.
– Она о женщине, объездившей весь свет. Она жила в викторианскую эпоху. У нее было несколько романов, но только одна настоящая любовь к мужчине, с которым она была помолвлена с восемнадцати лет. Но она оставила его, чтобы путешествовать по миру в одиночестве.
– Очень похоже на тебя, – заметила Элли, потянувшись за книгой.
– Не очень, – быстро ответила Лесли. – Я бросила его, но потом вернулась.
– А теперь ты думаешь, что поступила правильно? Если бы ты снова стала молодой, ты бы уехала из Нью-Йорка и вернулась к Алану? – спросила Мэдисон, закинув в рот кусочек чего-то жареного.
Она действительно ела больше, чем обе подруги вместе. Лесли улыбнулась.
– В Нью-Йорке танцовщиц моего уровня не встречают с распростертыми объятьями.
А больше я ничего не умела. А ты? Если бы можно было все вернуть, что бы ты сделала?
44 
