8 
— Красный шелк. Черное кружево. Юбки вот до сих пор, но «трогать руками не разрешается». По сравнению с тобой испанские инквизиторы были просто душками.
Иногда ей нравились его шуточки. Иногда она их ненавидела.
Он оказался прав насчет малышки Элсбет, но прав несколько в ином смысле. Не жена отняла у Дейны Элсбет, а застенчивая молодая женщина с большими карими глазами, гривой густых каштановых волос и манерой смотреть на Джеффа, которая смущала всех, кто это замечал. Звали ее Кассандрой, и она, похоже, любила Элсбет всем сердцем.
Впервые Дейна увидела ее, когда услышала голос на крохотной полоске пляжа, в конце участка Фэрмонт. Строго говоря, пляж считался частной собственностью, но никто не бывал на клочке песка, кроме них с Роджером и Джеффа с дочерью.
Однако однажды Элсбет пришла с незнакомой девушкой. Дейна никогда не видела ее раньше. Они смеялись и играли, словно знали друг друга всю жизнь. Дейна спряталась за деревьями и следила за ними, испытывая ощущение такой потери, будто сердце ее разбилось. Хорошенькая, спокойная осиротевшая Элсбет была для нее чем-то вроде собственного ребенка. А теперь ее у нее отняли. С таким же успехом ее могли увезти в другую страну.
В тот день Дейна вернулась домой, сделала себе джин с тоником, а после принялась выскребать кухонный пол.
Когда три дня спустя Джефф познакомил ее с новой няней Элсбет, Дейна пыталась быть вежливой, но в душе ощущала такой гнев на молодую женщину, укравшую то, что она считала своим, что не удержалась от презрительной гримасы.
С тех пор Дейна была неизменно учтива с Касси, но не могла заставить себя быть с ней любезной. И не протестовала против вторжения Скайлар в их дом, потому что если та выйдет за Джеффа, Кассандру уволят, и тогда Элсбет, возможно, снова отдадут ей. Видит Бог: Скайлар вряд ли захочет обременять себя детьми.
После того, первого, обеда Дейна помогла Скайлар изменить манеру одеваться и отбросить привычку высказывать все, что придет в голову. Она не хотела, чтобы вид и речи Скайлар оттолкнули Джеффа. Несмотря на то что со времени смерти его жены прошло много лет, Джефф все еще скорбел. И явно не был готов жениться на женщине, обожавшей рассказывать о том, как они с бойфрендом перепробовали все позиции «Камасутры».
Поэтому Дейна улыбалась и слушала, как Скайлар изобретает все новые способы расправиться с Касси.
Глава 3
— Так что у нас на завтрак? — осведомился Джефф, заглядывая через плечо Касси. Та ловко управлялась с большой сковородой, стоявшей на плите.
— Оладьи, — буркнула она, отступая в сторону. Он снова явился без рубашки!
Была суббота, поэтому Джефф натянул джинсы и перекинул через плечо майку. Великолепный торс был обнажен! Не важно, как бы он ни был занят: всегда находил время позаниматься на тренажерах.
— Папочка! — взвизгнула Элсбет и, подбежав к отцу, бросилась в объятия. — Как ты хорошо пахнешь!
— Это называется «афтершейв» и призван гарантированно сводить женщин с ума.
Джефф чмокнул дочь в носик.
— Надеюсь, ты уже сошла с ума?
— Не я! — хихикнула Элсбет. — Это для взрослых женщин! Вроде Касси!
Касси немного подождала, но когда Джефф ничего не ответил, сказала:
— Садитесь, поешьте.
Перед тарелкой Джеффа выросла высокая стопка оладий.
В столовой был высокий эркер, за которым висело около дюжины птичьих кормушек. Эти кормушки они с Элсбет ежедневно наполняли всем, что подвернется под руку: от арахисового масла до околопочечного жира.
— Из-за тебя я растолстею, — пожаловался Джефф, усаживая дочь.
— После таких тренировок не растолстеешь, — заверил отец с порога.
Касси, как всегда по утрам, внимательно присмотрелась, пытаясь определить, хорошо ли старик выглядит. До того как она пришла в дом, у него уже было два инфаркта, и она постоянно жила в страхе, что третий отнимет его у них. Томас рассказывал, что когда после смерти Лиллиан переехал к сыну, Джефф хотел, чтобы он занял хозяйскую спальню внизу. Однако Томас ничего не желал слышать. Наконец согласие было достигнуто: один из больших чуланов был переделан в лифт.
— Со мной все в порядке, — заверил Томас, переводя взгляд с Джеффа на Касси и обратно. — Так что нечего сканировать меня глазами.
Касси, улыбнувшись Томасу, снова повернулась к плите:
— Сколько вам оладий?
— Не меньше дюжины, — объявил Томас и, поцеловав внучку, сел рядом и вопросительно уставился на сына:
8 
