65 
– …Все под Богом ходим, – звучно сказал отец Савва. – А только я полагаю, что медведь этот – обыкновенный медведь, и ничего более. Мужикам вольно рассказывать разные страсти, у них кругом то ведьмаки, то лешие… А кто хоть раз того лешего видел?
– Я, батюшка, видал, – отозвался поспешавший с собаками дядя Осип.
– Ну и каков он?
– Махонький, батюшка, с полменя примерно будет. А глаза большие, светятся, словно гнилушки, и весь шерстяной. Угукнул и пропал.
– Да то небось филин был! – сказал Каратыгин насмешливо.
– Что же я, барин, филина не видал? – обиделся дядя Осип. – Филин куда как меньше. Да и нету у филина ног-рук, у него лапы да крылья, а у энтого руки-ноги были, словно как у человека, токмо махонького. Леший, стало быть, кому же еще! Не иначе заплутать меня хотел, да нечаянно мне на глаза представился… А вот Кондрат, тот водяного видал: ловил, значить, Кондрат наш раков в заводи, что у переправы; только мырнул, а его за ногу кто-то возьми да и ухвати! И рука нечеловеческая – вся чешуями, ледяная, липкая, навроде лапы у лягухи… Кондрат и сам не помнит, как на берег-то выбрался, ан глянул назад – а там из воды башка торчит, лысая, зеленая, вся в водорослях и глазами эдак – морг! морг! И бурбалки идут.
– А это небось сом был, – заключил Каратыгин. – В позапрошлом году пехтеревские мужики такого сома поймали – на телеге пришлось везти. Утят с гусятами воровал, а раз даже мальчонку сглотнул лет пяти, что в речке купался. К слову, после мальчонки-то сома и словили, а в нутре его потом ребячий остов обнаружился.
Отец Савва размашисто перекрестился и что-то пошептал.
– Может, и сом, – согласился для виду дядя Осип, но видно было, что он остался при своем мнении.
2
Когда прибыли к месту, из травы поднялись двое мужиков. Антипкою оказался давешний бельмастый страшный варнак, коего Иван Иванович видел еще по пути с железнодорожной станции к Миклашевским, – тогда он нес раков на лозе. Второй был совсем молодой парень в несуразном войлочном грешневике[23] набекрень, с редкой бородкой и большим родимым пятном винного цвета во всю щеку. Звали его Сидор, и был он тоже из каратыгинских: пошел с Антипкой за компанию.
– А ты чего приперся?! – рыкнул на него Каратыгин. – Или дел никаких нету?
– Не ругайся, барин, – примирительно прогудел Антипка. – Иван и один в кузнице управится, работы всего-то чуть.
По общению Каратыгина с мужиками Ивану Ивановичу показалось, что «тваренелюбивый» помещик на самом деле человек довольно добрый, что бы о нем ни говорили. К Рязанову Каратыгин тем не менее относился подчеркнуто неприязненно, не заговаривал и не подъезжал близко.
– Мы тут, покамест вас дожидались, берлогу нашли, – продолжал Антипка. – Рукой подать, вон тама…
– Он махнул куда-то к зарослям орешника.
– Берлогу? – заинтересовался штабс-капитан. – Старая небось?
– Да там, ваше благородие, не берлога даже, а дырка в овраге. Для норы велика, а на берлогу вроде не похоже…
– C'est parfait![24] – промолвил Армалинский.
– Поедемте посмотрим, – предложил Шкирятов. – Ну как наш медведь там и обретается?
Рязанов снял ружье с плеча и положил на колени. По телу пробежал неприятный холодок, в желудке стало тесно и нехорошо. Армалинский, поправляя пенсне, повел коня рядом, спросил:
– Недовольны, Иван Иванович, что я приехал?
– Ну какой вы охотник, Илья Ильич! – в сердцах сказал Рязанов. – Это же не зайца загонять! Мало вас, так еще вот святой отец прибыл…
– Не серчайте, Иван Иванович. Я постараюсь не мешать. Не мог я, поверьте, оставаться в стороне от сего события!
Берлога в самом деле оказалась совсем недалеко. Все спешились, но не торопились вперед. Подойдя к прикрытой наломанными ветвями дыре в глинистой стенке оврага (размера такого, что в нее мог войти рослый взрослый человек – лишь слегка пригнувшись), Антипка громко принюхался, чихнул и поспешил прочь.
– Что там? – спросил Рязанов.
– Нора не нора… – задумчиво произнес мужик. – Шибко смердит. Ваше благородие, не надо бы туда лезть.
– С чего это?
– Не надобно, – подтвердил и дядя Осип, оправляя свой весьма теплый для августовских дней азям. – Собаки вон поприжмались, видать, чуют что.
– Зверя и чуют! – сказал Каратыгин. – Нечего тут чушь молоть!
– Зверя они не так указывают, – возразил Антипка. – Боятся собаки, барин. Опять же смердит шибко, зверем не так отдает…
23
Грешневик – валяная крестьянская шляпа из войлока в форме усеченного конуса.
24
Превосходно! (фр.)
65 
