Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
91 
Но какое это имеет отношение ко мне? – недоумевает Фрэнк.
Не исключено, что федералы вновь открыли одно из дел и хотят заполучить Мильоре. Поэтому семейка Мильоре решила убрать возможных свидетелей? И Фрэнка тоже?
Если это так, то Майк, возможно, не сам убрался, а его убрали.
Фрэнк съезжает с дороги.
Он устал.
Его словно накрыло тяжелой холодной волной.
Он измучен… в отчаянии. Реальность такова – он должен бежать и драться, бежать и драться и каждый раз побеждать, но в конце концов – и это неизбежно – он проиграет.
Проклятье, думает Фрэнк, я уже проиграл.
И потерял свою жизнь.
Во всяком случае, ту жизнь, которую я люблю. Фрэнк Наживщик умер, даже если выживет Фрэнки Машина. Та жизнь в прошлом – мой дом, раннее утро у моря, магазин, мои клиенты, дети, которым я помогал.
Джентльменский час.
Ничего этого больше нет, даже если я еще жив.
И Пэтти осталась в прошлом.
И Донна тоже.
И Джилл.
Что теперь будет? В лучшем случае короткие свидания в каком-нибудь отеле? Торопливые объятия, отравленные страхом? Может быть, мимолетный поцелуй, «как ты?», «что нового?». Может быть, когда-нибудь у него будут внуки. Джилл пришлет ему свои семейные фотографии. Или он увидит их на мониторе компьютера.
Если больше не будет жизни, так чего беспокоиться?
Почему бы не сунуть дуло в рот прямо сейчас?
Господи, думает Фрэнк, да ты стал как Джей Вурхис.
Это убьет тебя точнее пули.
Фрэнк набирает телефонный номер.
52
Никель ждал этого звонка.
Звонка от Фрэнка. В четыре часа утра он уже не спал, но еще и не проснулся, когда зазвонил телефон.
– Слава богу, слава богу.
– Шерм.
– Послушай, есть чистый паспорт и билеты на самолет. Они ждут тебя в Тихуане, – говорит Шерм. – Завтра утром будешь во Франции. Европейский союз не экстрадирует тех, кто совершил преступление, караемое смертной казнью. С Пэтти и Джилл все будет в порядке. Желаю удачи, друг.
– Я попаду в еще одну засаду, друг?
– О чем ты, черт возьми, говоришь?
Шерм слушает рассказ Фрэнка о засаде в банке и о датчике, с которым он ехал в мотель в Броли.
– Фрэнк, ты же не думаешь…
– А что мне думать, Шерм? – спрашивает Фрэнк. – Кто знал о банке? Только ты и я.
– Ко мне приходили, Фрэнки, но я ничего не сказал, клянусь.
– Кто приходил?
– Ребята. И федералы.
– Федералы?
– Твой приятель, – отвечает Шерм. – Хансен. У них ордер, Фрэнк. За убийство Винса Вены и Тони Паламбо.
Кто такой Тони Паламбо? Наверное, парень с удавкой, который был на яхте.
– Шерм, ты что-нибудь знаешь об этом Тони Паламбо?
– Говорят, он был информатором ФБР в рамках операции «Подсадная грудка».
«Подсадная грудка».
Стриптиз-клубы.
Тедди Мильоре.
Детройт.
– А что за ребята? – спрашивает Фрэнк.
– Я их не знаю. Знаю только, что я им ничего не сказал. Ты где, Фрэнк?
– Да, правильно.
Шерм явно обижен.
– Мы с тобой столько лет…
– Да, Шерм.
– Фрэнк, надо же кому-то доверять.
Надо? Фрэнк думает. Кому? Три человека знали о банке – я, Шерм и Майк Риццо. Единственный, кто не стал бы подставлять меня, это я сам.
Надо найти Майка. Но где его искать? Кое-кто мог бы мне помочь.
Довериться Дейву?
Только потому, что мы дружим двадцать лет?
И еще потому, что он – мой должник?
53
Это было в 2002 году.
Дейв две недели не показывался на пирсе в Джентльменский час.
Фрэнк знал, почему.
Все в Сан-Диего знали, чем заняты агенты ФБР: исчезновением семилетней девочки из своей спальни в загородном доме. Родители Карли Мэк уложили ее вечером спать, а когда пришли утром, чтобы разбудить дочь, ее не было в кроватке.
Она исчезла.
Ужас, подумал Фрэнк, когда прочитал об этом в газете. Самый страшный кошмар для родителей. Он даже представить не мог, что чувствовали Мэки. Однако он помнил, как запаниковал, когда на пару секунд потерял Джилл из виду в сквере. Проснуться и обнаружить, что ее нет! Что ее похитили прямо из дома, прямо из спальни?
Невероятно.
Фрэнк не рассчитывал в ближайшее время увидеть Дейва. Дела о похищении всегда вели федералы, и он слышал, как Дейв говорил по радио, что они делают все возможное для Карли Мэк, а еще просил всех, у кого есть хоть какая-то информация, не скрывать ее. Пресса раскричалась, словно чайки над рыболовным траулером, требуя от полицейских найти малышку. Словно Дейва надо было тормошить – Фрэнк отлично знал, что Дейв работает двадцать четыре часа все семь дней в неделю.
91 
