86 
Со стороны сцена, наверняка, выглядела уморительно. Представьте: в центре — пьяная блондинка, все еще дергающая стройной ножкой и виляющая попкой, хоть это и затруднительно, на блондинке висит тучный мужик в возрасте, а две подвыпившие злые барышни прыгают вокруг, то отрывая от подруги прилипшего мужика, то оттаскивая от него ее саму. Не забудьте еще о том, что молча бороться мы не умеем.
— Отвали, клещ, — орала на толстяка Ксюша.
— А то милицию позову! — вторила я подруге, перемежая выкрики чувствительными тычками в толстое пузо приставалы.
Надо сказать, что ни наша ругань, ни мои хуки не помогали — мужик вцепился в Соньку мертвой хваткой, и в ответ на мои тычки лишь морщился. К тому же наша подружка и не думала нам помогать, с глупой улыбочкой на просветленном лице она твердила: «Девочки, не трогайте его, он хороший!».
Наконец противоборство утомило всех, за исключением, пожалуй, Сони, той было все по фигу, она по-прежнему дрыгалась под музыку и улыбалась звездам.
— Мужик, — примирительно обратилась к толстяку Ксюша, — давай договоримся.
— Она идет со мной.
— А ты идешь с нами.
— Зачем? — удивился он.
— Проводишь до станции, а там посмотрим, — выпалила Ксюша, взволнованно глянув на часы.
— Ладно, — подумав, согласился он.
Мы облегченно вздохнули. Главное сейчас было выволочь Соньку из клуба, а в лице этого толстяка мы могли найти хорошего носильщика. Со всеми же остальными проблемами решили разобраться позже, когда время не будет так поджимать.
Выбежали мы из помещения в четверть первого. Вернее, бежали мы с Ксюшей, а влюбленная парочка шла медленно — ему быстро передвигаться мешала одышка, а ей заплетающиеся ноги. В итоге, когда мы уже влезали на платформу, они все еще плелись где-то вдалеке.
Тут темноту разорвали два световых луча. Потом послушалось гулкое чуханье.
— Сонька, — взревела Ксюша, — беги скорее, электричка на подходе.
Но наша подружка проигнорировала призыв. Приглядевшись к двум силуэтам, мы поняли, что они не только не приблизились, а даже замерли.
— Оставим что ли ее? — растерянно обратилась ко мне Ксюша. — Может, он правда ей понравился.
— С ума сошла? — крикнула я, спрыгивая с платформы в темноту. — Она же не соображает ничего, дура пьяная.
— Не успеем! — в панике пискнула Ксюша, сползая вслед за мной.
Электричка приближалась — мы уже слышали как она тарахтит — а мы только еще подбегали к кустам, в которых обжимались наши голубки. С бешенными глазами я подлетела к влюбленным, затормозила, вцепилась в Сонькину руку и завопила:
— Бежим!
В эту же секунду ко мне присоединилась Ксюша и с таким же воплем потянула подругу в направлении платформы, у которой как раз начал притормаживать электропоезд.
— Она остается со мной, — надул губу поклонник, покрепче вцепившись в избранницу.
Я в панике обернулась к платформе и похолодела — по ней уже ступали первые сошедшие с электрички индивиды.
— Сонька, дура, бежим! — верещала Ксюша, дергая подругу за рукав. — Бежим! Не то на вокзале ночевать будем.
— Она остается.
Мне это надоело! Не зная что предпринять я с размаху саданула мужику по уху. Он охнул и на мгновение разжал тиски. Мы с Ксюшей не замедлили этим воспользоваться — и вырвали, таки, Соньку из его лап.
Но рано мы начали праздновать победу. Мужик тут же оклемался, и не успели мы отволочь Соньку на пару метров, как он вновь ухватился за ее плечи.
— Отвали! — заорала Ксюша и лягнула его в голень.
— Это вы отвалите! Она хочет быть со мной.
Я застонала, увидев, что последний пассажир покинул тамбур, и бросилась трясти Соньку за лацканы пальто, надеясь, что от такой болтанки она хоть чуточку протрезвеет. И, знаете ли, эффект не заставил себя ждать. После пятого толчка подружка скривилась и слабым голоском пискнула:
— Я хочу домой. К ма-а-а-ме.
Ксюша победоносно пнула мужика в другую голень и рванула Соньку на себя. Он же потянул ее в свою сторону. Ксюша опять на себя. В итоге оба они разжали руки (уж не знаю зачем, наверняка, чтобы набраться сил перед новым заходом), и я увидела, как Сонька, оставшись без опоры, валится на асфальт, причем валится бревнышком, то есть не выставляя вперед рук и не сгибая колен.
Секунда, и она лежит на дорожке лицом вниз, не произнося ни звука.
Вот тут мужика как ветром сдуло! Мы с Ксюшей только наклонились над пострадавшей, а его уже и след простыл. Испугался, видимо, наш Казанова, что угробил бедняжку насмерть. Он-то не знал, что Сонька, истинная дочь своего отца, даже из опаснейших для жизни ситуаций выходит, отделавшись лишь легким испугом.
86 
