39 
– Мы решили переехать, – перебил его Марк и улыбнулся.
– Впредь попрошу вас не перебивать меня, господин Бойз, – усмехнулся Малком. – Но на первый раз прощается, ибо я очень рад вашему решению. Принести вам книги из архива?
– Прежде всего мы бы хотели заселиться, – заметил сыщик с той же улыбкой.
– А Ломесьен вам еще не показывал ваши комнаты? – удивился граф.
Он выбежал из кабинета, перегнулся через перила и крикнул:
– Ломесьен!
Ответом ему была тишина.
– Проклятый дворецкий, – пробурчал Малком. – Где он вечно пропадает?
Вновь повернувшись к друзьям, граф сказал с виноватой улыбкой:
– В таком случае комнаты вам покажу я. Прошу за мной, господа.
Они спустились вниз.
– Вот они, господа. – Граф указал на две соседние двери, одна из которых находилась прямо под его кабинетом. – Вы можете расселиться, как вам вздумается. Если хотите – можете занять только одну, если хотите – обе. Внутри комнаты абсолютно одинаковые – в каждой стоит диван, широкая кровать, книжный шкаф и письменный стол.
– Отлично, – кивнул Марк. – Нас это вполне устроит.
– Просто замечательно! – обрадовался граф. – Тогда размещайтесь, а как устроитесь – поднимайтесь ко мне, снабжу вас всем необходимым для работы.
И, передав Бойзу ключи, Малком снова отправился наверх.
– Ну что? Как будем селиться? – поинтересовался Марк у Камнеглотов.
– А что тут думать? – удивился Молот. – Мы с Боровиком – в одну, ты – во вторую.
– Я так и думал, но…
– Ты чего-то боишься, Марки?
Молот и не думал издеваться, но Бойз почему-то обиделся.
– Вот еще! – фыркнул он и, бросив Боровику ключ, пошел к правой двери. – До скорой встречи!
Камнеглоты переглянулись, несколько удивленные поведением сыщика.
Марк же тем временем уже отворил дверь и, зайдя внутрь, первым делом бросил сумки на пол. Потом он прошел к дивану, плюхнулся на подушки и только тогда решил оглядеться.
Комнату граф действительно предоставил шикарную: огромный книжный шкаф стоял у стены, рядом находились обещанный письменный стол и стул с изогнутой спинкой. Диван находился как раз рядом со шкафом, широкая кровать – посреди комнаты, словно разделяя ее пополам.
Шторы из черной ткани были плотно сдвинуты, поэтому в комнате царил полумрак. Марк поднялся с дивана и подошел к окну.
За шторами было большое окно, через которое можно было наблюдать за происходящим в саду. К радости Бойза, имелась также решетка из толстых железных прутьев. Пролезть между ними не смог бы, наверное, и самый худой человек на свете – настолько близко прутья располагались друг к другу.
Значит, ночных гостей можно не опасаться.
С другой стороны, что мешает негодяям разбить окно и всадить в сыщика парочку-другую арбалетных болтов?
Надо узнать у графа, будет ли кто-то дежурить в саду – на случай, если прихвостням Хозяина вдруг придет в голову нарушить сон Марка.
Попробовав на крепость пару прутьев, сыщик немного успокоился и решил, что самое время заняться бумагами.
Он перенес сумку к столу и принялся аккуратно раскладывать на нем стопки исписанных листов. Пачку чистых Марк сунул в верхний ящик стола – чтобы всегда были под рукой.
Опустив перо в чернильницу, Бойз отошел на два шага и придирчиво оглядел свое новое рабочее место. Удовлетворенный результатом, он вновь уселся на диван и тяжело вздохнул.
Последние два дня выдались богатыми на события. Два раза его чуть не убили – три, если считать карету Джулии – один раз он напился и один раз чуть не умер от похмелья.
Помимо этого, ему удалось разузнать, что стало с Мартой, и отыскать труп странного незнакомца со змеей на запястье. Черт его знает, замешан ли последний во всей этой истории с книгой Малеро – в этом только предстоит разобраться.
В одном Бойз был уверен точно – обязательно надо узнать, кем был этот парень.
Марк размял шею и посмотрел на напольные часы, что стояли у противоположной стены прямо напротив шкафа.
Три часа. А в комнату он зашел минут десять назад.
Быстро управился, нечего сказать.
Камнеглоты, наверное, еще устраиваются.
Сыщик болезненно скривился.
Дьявол, и какого нужно было спрашивать, боится он или нет? Ясно, как день, что боится. Да и любой бы боялся – слишком уж часто за последние сутки он чувствовал опасную близость старухи с косой.
Тогда, в «Шуте», ему и вовсе показалось, что она стоит прямо за спиной с занесенной для удара косой.
39 
