10 
– Да. Заболеешь.
Ингер Йоханне попыталась не дать дочери снова уйти в себя.
– Дам-ди-ру-рам, – промычала Кристиане и снова застыла.
– Так. Ну-ка иди сюда.
Исак взял дочь на руки и высоко подбросил.
– Папа! – закричала Кристиане задыхаясь. – Ещё!
– Подожди-ка, – пробормотал Исак, снимая с девочки мокрые колготки, а потом снова подкинул её. – Кристиане-самолёт!
– Самолёт! Истребитель! Человек-чайка!
Ингер Йоханне не могла понять, откуда она набралась таких слов. Они с Исаком вроде никогда не употребляли их в разговорах с дочерью. В них была определённая логика, ассоциативные связи, которые сложно было сразу уловить, и это создавало впечатление виртуозного владения языком, тонкого понимания, что было так непохоже на её повседневную речь – короткие отдельные слова, которые она произносила, лишь когда ей было что-то нужно.
– Дам-ди-ру-рам.
Самолёт приземлился. И снова зазвучала заунывная песенка. Но Кристиане удобно уселась на папиных руках и позволила себя переодеть.
– Ледяная попка, – сказал Исак, легко шлёпнув девочку, и принялся надевать ей сухие колготы, которые с трудом натягивались на мокрые ноги. – Кристиане вся замёрзла.
– Кристианелёд. Кушать.
– Ну что. Пора идти?
Он поставил девочку перед собой, сложил мокрую одежду в полиэтиленовый мешок. Из бокового кармана рюкзака достал банан, очистил его и протянул Кристиане.
– Ну, и где мы были?
Исак провёл рукой по волосам, они склеились от сырого воздуха. Он поднял лицо. Исак выглядел очень молодо. Безответственный и вечно юный: волосы всегда чуть длиннее, чем положено, одежда слишком свободная для его возраста. Ингер Йоханне попыталась преодолеть привычное чувство подавленности, постоянное ощущение своей неспособности так же легко находить контакт с Кристиане.
– Расскажи, чем кончилась та история.
Он ободряюще улыбнулся и слегка кивнул головой. Кристиане уже убежала от них метров на десять вперёд. У неё была странная для ребёнка тяжёлая походка, можно было подумать, что у девочки за плечами долгая жизнь. Исак на мгновение положил руку на плечо Ингер Йоханне, а потом отправился следом, медленно, словно сомневаясь, что Ингер Йоханне последует за ними.
– Альвхильд Софиенберг решила тщательнее изучить это дело, – начала Ингер Йоханне. Тут её глаза сузились: она увидела, что маленькая фигурка снова приближается к воде, и быстро проговорила: – Но она встретила неожиданное сопротивление. Аксель Сайер не хотел с ней разговаривать.
– Да? Почему, интересно? Он ведь сам подавал ходатайства, разве его не обнадёжил тот факт, что кто-то из министерства захотел пересмотреть дело?
– Не знаю. Кристиане!
Девочка обернулась и принялась громко смеяться. Она медленно отошла от воды и заковыляла к лесу, наверное, что-то там увидев.
– Но это её не остановило. Альвхильд Софиенберг познакомилась с тюремным священником, пожилым человеком, который за свою жизнь всего навидался в этом мире. Он был убеждён в том, что Сайер невиновен. Да, он тоже так думал. В общем, Альвхильд ещё больше уверилась в своей правоте. Она не сдавалась и снова отправилась к своему подопечному.
– Подожди-ка.
Исак остановился. Он кивнул в сторону Кристиане, которая стояла рядом с огромным сенбернаром. Девочка обхватила шею собаки и визжала от восторга, а пёс лениво вилял хвостом.
– Тебе надо завести собаку, – заметил он тихо. – Кристиане от них без ума. Ей с ними очень нравится.
– Или тебе, – резко ответила Ингер Йоханне. – Почему это во что бы то ни стало именно я должна возлагать на себя все обязанности? Всегда!
Он глубоко вдохнул – низкий протяжный свист привёл большие собачьи уши в движение. Кристиане громко засмеялась.
– Забудь об этом, – попросил Исак и чуть кивнул головой. – И что произошло потом?
– Тебе неинтересно.
Исак Ононсен потёр лоб.
– Напротив. Как тебе это в голову пришло? Я внимательно слушал всю эту историю, и мне очень хочется узнать, чем же она закончилась. Что с тобой?
Кристиане заставила собаку улечься на землю, уселась ей на спину, скрестив ноги и зарывшись руками в мягкую шерсть. Удивлённый хозяин стоял неподалёку и с явным беспокойством поглядывал на Исака и Ингер Йоханне.
– Всё в порядке! – крикнул Исак и, не особенно торопясь, подошёл к девочке. – Она с ними одной крови.
– Понятно, – ответил мужчина.
10 
