15 
– Вам требуется профайлер [5] , – медленно проговорила она.
– Именно. Он самый.
– Нет! – ответила она довольно резко. – В данном случае я вам совсем не помощник.
В небольшом домике в Бэруме женщина постоянно поглядывала на ручные часы. Время вело себя очень странно. Секунды словно разбегались в разные стороны и перескакивали друг через друга, минуты отказывались двигаться одна за другой, часы то тянулись бесконечно долго, то пролетали в одно мгновение. Когда они, наконец, проходили, часовая стрелка снова возвращалась назад. Она чувствовала это. Часы, словно старый недруг, не хотели оставлять её в покое.
Страх в то самое первое утро был, по крайней мере, чем-то ощутимым для них обоих. Его можно было уменьшить, поделиться им в бесконечных звонках: в полицию, родителям. На работу. Спасателям, приезд которых оказался напрасным и не помог в поисках пятилетнего мальчика с русыми кудряшками, похищенного ночью. Лассе звонил всем, кому только можно было позвонить в таком случае. В больницу, из которой прислали «скорую помощь», но ей никого не суждено было забрать. Сама она безостановочно обзванивала соседей, которые немедленно собрались у ворот и скептически наблюдали за полицейскими, находящимися в палисаднике.
Страх можно было ослабить действиями, хлопотами. Но потом обрушился ужас.
Спускаясь в подвал, она споткнулась.
Со стены с грохотом упали опорные колёса. Лассе только недавно снял их с велосипеда Кима. Ким так гордился этим. Умчался со двора в новеньком синем шлеме. Упал, сразу же вскочил на ноги и, оседлав двухколёсный теперь велосипед, помчался дальше. Без опорных колёс. Они висели на стене рядом с лестницей в подвал, прямо у двери. Как диковинный трофей.
– Теперь ты видишь, что у меня получается! – сказал он отцу и потрогал шатающийся зуб. – Скоро выпадет. Сколько у меня зубов?
Им нужно было варенье.
Близнецы хотели варенья. Банки стояли в кладовке, в подвале. Прошлогоднее. Ким тоже собирал ягоды. Ким. Ким. Ким.
Перед кладовкой что-то лежало. Она не могла понять, что именно. Продолговатый пакет, свёрток?
Не очень большой, около метра в длину, наверное. Что-то было завёрнуто в серый пластик, а поверх пакета коричневым скотчем прикреплена записка. Красная тушь на белом листе. Серый полиэтилен. Коричневая лента. Красные буквы. Она подошла ближе. Из пакета виднелись русые кудряшки.
– Тряпка, – сказала она тихо, убеждая себя. – Тряпка какая-то.
Ким улыбался. Он был мёртв, и он улыбался. На месте зуба, который шатался, теперь была дырка. Она опустилась на пол. Время закружилось вокруг неё, образовав воронку, в центре которой сидела она, глядя на мёртвого сына, и она понимала, что так уже будет всегда. Когда Лассе спустился в подвал, забеспокоившись, что она долго не возвращается, она уже не осознавала, где находится. Она не отпускала своего мальчика, пока её не увезли в больницу, напичкав транквилизаторами.
Полицейский разжал правый кулак мальчика.
В нём лежал зуб, белый, словно мел, с маленьким окровавленным корнем.
Хотя кабинет был достаточно просторным, но уже становилось душно. Её диссертация по-прежнему лежала на столе. Ингвар Стюбё ткнул пальцем в зимний пейзаж на обложке книги, а потом направил его на Ингер Йоханне Вик.
– Вы же психолог и юрист, – настаивал он.
– Это не совсем так. Я бакалавр психологии, закончила колледж в США. Но этого недостаточно для работы по этой специальности. А вот юрист… Это верно.
Она вспотела и попросила воды. Её поразило, что прийти сюда против её собственной воли заставил полицейский, с которым она не хотела иметь ничего общего. Он говорил с ней о деле, которое её не касается, и она не хочет им заниматься.
– Прошу прощения, но мне пора, – сказала она вежливо. – К сожалению, я ничем не могу вам помочь. Вы, безусловно, знаете людей из ФБР. Спросите их. Они используют профайлеров, насколько мне известно.
Она украдкой взглянула на эмблему ФБР за спиной инспектора.
– Стюбё, я учёный. А кроме того мать. Это дело вызывает у меня отвращение и пугает. В отличие от вас у меня есть право на такие чувства. Прошу, не задерживайте меня.
Он налил воды из бутылки и поставил картонный стаканчик перед ней на стол.
– Вы хотели пить, – напомнил он. – Вы действительно так думаете?
– Как так?
Она заметила, что волнуется. Рука дрогнула, и холодная вода тонкой струйкой стекла от угла рта к впадине на шее. Она была в свитере с широким воротом.
15 
