очень нудно 
44 
Мы приблизились к трибуне. Я подняла глаза на герцога и лишилась речи. Даже если бы в этот момент мне приказали заговорить, я бы не смогла произнести ни слова.
Это было нечто! Если сложить шестерых таких, как я… Нет, скорее восьмерых, то вышел бы он один. Ноги, как бочонки, три подбородка, лежащие один на другом и громадный живот, колышущийся сам по себе. Не уступала ему в комплекции и сидевшая рядом дама.
Герцог впился в нас своими глазками-щелочками и долго рассматривал. А я уже забыла о своих страхах и только думала: да как же эти свиные ножки способны удержать такое тело? И сколько же еды нужно, чтобы заполнить эту бочку?
Наконец владыка выдал:
— Плохо же вы научили своих пажей вести себя, сеньоры. Может быть, они лучше умеют сражаться? Мой приговор: оба будут биться на следующем турнире. С друг другом. До смерти одного из участников.
И махнул рукой — свободны.
Я шла за Лайсом на ватных ногах. Боже, что же я наделала! Если сражаться выйду я, то, скорее всего, выиграю. А для Мэтта с его покалеченной ногой это верная гибель. Но и убивать того мальчишку я тоже не хотела.
— Доигралась, сеньора? — зло прошипел Лайс.
Я и сама чувствовала себя виноватой. И что за черт дернул меня сюда ехать? На людей, видишь ли, поглядеть захотелось. Да чем смотреть на такого герцога, лучше уж на необитаемый остров…
Смотр закончился, мы отправились обратно. Вот только между мной и Лайсом как будто пробежала черная кошка. Я подумала, что он переживает за своего пажа. А может, понял наконец-то, насколько глупо было держать меня у себя?
Сеньор проводил меня домой и снова пропал. Весь следующий день я бродила по имению и ругала себя за свою несдержанность. Ну, впились бы в меня еще несколько иголок, ну пережила бы, не умерла. А теперь что делать буду?!!
Вечером я отправилась на берег реки. Последнее время я приходила сюда все чаще. Мне казалось, что я здесь обязательно что-то вспомню. Над рекой летали белые птицы и кричали. Иногда они пикировали к самой воде, иногда качались на волнах. Что-то меня связывало с ними, но что? Я сидела и смотрела на небо, реку и птиц, погруженная в свои мрачные мысли.
Вдруг за спиной послышались чьи-то шаги. Я быстро обернулась. Сердце застучало, забилось и, казалось, было готово выскочить из груди. Ко мне подходил сеньор Лайс.
Я бросилась к нему и обхватила за шею. Для меня казалось важным, чтобы кто-то сейчас был рядом со мной, поддержал, утешил. Мужчина прижал меня к себе. Я спрятала лицо у него на груди и закрыла глаза. Так хорошо и спокойно мне было в его объятиях. А сеньор склонился ко мне и нежно поцеловал.
В этот момент я поймала его взгляд, и увиденное мне не понравилось. В глазах сеньора светилось торжество победителя. Может, там была и любовь…. но торжества явно больше.
Вдруг я почувствовала движение воздуха: одна из птиц пронеслась настолько близко к нам, что задела своим крылом лицо сеньора, и пронзительно закричала. От неожиданности он даже выпустил меня из рук. А я вдруг услышала: «Чайка. Леди Чайка». Как будто кто-то произнес мое имя.
Я радостно улыбнулась:
— Вспомнила! Меня зовут Чайка. Леди Чайка.
Сеньор вытаращил глаза:
— То дерево, то птица… Кем же Вы назовете себя в следующий раз? Цветком? Зверем?!
Мужчина явно начал злиться:
— Вы специально это сейчас придумали, сеньора. Вы всегда находите какие-то отговорки, когда дело касается наших чувств. Может быть, хватит? Я бросил все и всех и примчался сюда, чтобы быть с Вами. Пойдемте.
Он грубо рванул меня за руку и меня опять поразил его взгляд — теперь уже злой и холодный. Еще несколько минут назад я готова была идти за ним, куда угодно, но сейчас во мне будто что-то оборвалось. Поведение сеньора меня отрезвило.
Я вырвала руку:
— Не сходите с ума, сеньор Лайс. Я приду лишь тогда, когда сама этого захочу.
Мужчина отвернулся и быстро пошел прочь. К ужину он не вышел. Утром появился, одетый для поездки, подошел ко мне и сказал:
— Я уезжаю, сеньора, но скоро вернусь. А Вы привыкайте к мысли, что будете принадлежать мне. Вы — моя, и я Вас никому не отдам.
Я подумала: зря ты так, Лайс. На грубость я отвечу только грубостью. На силу — силой. Другого не будет.
Лайс уехал. После вчерашнего разговора настроение было скверное. Я бы постаралась сбежать, но не могла бросить Мэтта. Теперь уже я была уверена, что сеньор Лайс не позволит мне заменить своего пажа на поединке. Значит, надо тренировать Мэтта изо всех сил, пока есть время. Хотя много ли он навоюет с больной ногой? В глубине души теплилась надежда, что синьор придумает что-то и спасет своего подопечного. Ведь Мэтт то не виноват, что все так сложилось.
44 
