17 
— Все правильно записано? — спросил Тойер.
Кильманн кивнула.
— Что ж, ладно… — От разочарования гаупткомиссар даже зевнул. — Вы нам очень помогли.
Женщина ушла. Штерн вдруг спохватился, что никто даже не спросил, чем она занималась на улице в такой поздний час. Тойер пожал плечами:
— Я догадываюсь о паре причин, почему она не сидит дома.
Потом со вздохом пролистал материалы.
— У нас остается один свидетель, который на сто процентов, пардон, на тысячу процентов видел убийство. Где же он? Тут написано, что у него проблемы со здоровьем…
Лейдиг заглянул в свои записи:
— У него свой врач. Нет, не врач… адвокат.
— Они же все как один врут! — закричал Тойер. — И мы бессильны что-либо сделать! Мы самая беззубая группа от сотворения мира и…
Договорить он не успел. Дверь распахнулась. Те же и Зельтманн.
— Господин Тойер! Господин Тойер! Я неохотно вторгаюсь в работу следователей. Но тут, господа, я все-таки позволю себе некоторое… э-э-э… вторжение, так сказать, бумс!
Гаупткомиссар направлялся к телефону, но при появлении директора забыл о своем намерении. В нем вновь забурлила ненависть к теперь уже не очень новому начальнику.
— Добрый день, доктор Зельтманн, — буркнул он.
— Господин Гебеле! — воскликнул Зельтманн и воздел руки над головой.
— Он ушел, — вежливо сообщил Штерн.
— Да, разумеется… — Зельтманн переминался с ноги на ногу, и это выглядело поистине жалко. — Ушел. И явился ко мне. А сейчас, господин Хафнер, после полутора лет запрета на курение во всем здании, сейчас, господин Хафнер, немедленно погасите свою сигарету.
— Нет, — заявил Хафнер.
Изумленное молчание. Наконец, прокашлявшись, директор повторил свою попытку:
— Погасите сигарету, коллега. Немедленно. Это приказ по службе.
— Я этого не сделаю, господин директор. — Лишь сослуживцы, хорошо знавшие Хафнера, уловили в его голосе нотку страха.
— Ладно, — зловеще произнес Зельтманн. — Я покину это помещение, продолжу разговор и вообще пошевелюсь только после того, как вы потушите сигарету. — Он уселся на свободный стул, положил руки на колени и застыл. Хафнер молча потряс головой и в напряженной тишине докурил сигарету до конца. У Тойера возникло впечатление, что молодой комиссар никогда еще не курил так медленно, но возможно, оно было вызвано давящей атмосферой.
Неожиданно для себя директор чихнул.
— Вот вы и пошевелились, — вырвалось у Штерна, но он тут же испугался: — Извините.
Наконец Хафнер вдавил сигарету — крошечный окурок — в полную до краев пепельницу.
— Браво, коллега, — сказал Зельтманн. — Сегодня для вас начинается новая жизнь.
Хафнер беззлобно кивнул. Начальник полиции переменил позу.
— Уф-ф! Терпеть не могу подобные конфликты. Но порядок есть порядок, и надо его соблюдать. Я всегда говорю…
— Так что там с этим Гебеле? — грубовато перебил его Тойер.
— А, пустяки, — Зельтманн небрежно отмахнулся. — Ему показалось, что с ним разговаривали слишком жестко. Забудем об этом.
— Я тоже так считаю, — добродушно поддакнул Хафнер.
— За дверью ждет еще один свидетель, — понизив голос, сообщил директор. — Со своим адвокатом. Тяжеловатый тип, между нами говоря. Вроде бы прежде занимал высокую должность в университете. Не нужно его долго мариновать, не то у него лопнет терпение и он начнет жаловаться!
Тойер с готовностью кивнул.
— Нас самих немножко задержали. Вы.
— Ясно, все ясно… Желаю успеха, господа! Он еще не успел выйти в коридор, как Хафнер сунул в зубы новую сигарету «Ревал».
6
МЕРТВЫЙ \ ОМЕРТВЛЕНИЕ \ УМЕРЩВЛЕНИЕ \ ВОЗМОЖНЫЙ ПЕРЕХОД В СОСТОЯНИЕ ПЛАЗМЫ \ ИЛИ ЖЕ ВОЗМОЖНОСТЬ ВСЕГДА БЫТЬ МЕРТВЫМ ИНДИВИДУАЛЬНО \ ХРОНИЧЕСКИ \ ЧТОБЫ НЕ ПРИШЛОСЬ БЫТЬ ВНЕ ХРОНОСА И ВНЕ СЕБЯ \ ПРИХОДИТ СМЕРТЬ И ТЫ ОТХОДИШЬ \ ПРЕЖДЕ ТЫ НЕКТО А ПОСЛЕ СМЕРТИ ТЫ НИКТО \ ОДНАКО \ ВСЕ ЖЕ \ УБИЙЦА ОТНЫНЕ ЕСТЬ НЕ ТОЛЬКО У МАЛЬЧИКОВ \ КОТОРЫЕ СКОЛЬЗЯТ ВНИЗ ПО СТЕКЛЯННОЙ РЕКЕ \ ТЕПЕРЬ СМЕРТЬ ДЕЛАЕТ МЕРТВЫМИ МУЖЧИН \ ДЕЛАЕТ СВОЕ МЕРТВОЕ ДЕЛО \ ВДОЛЬ РЕКИ НА ВИДУ У ВСЕГО ГОРОДА \ В ПИВНЫХ НЕТ БОЛЬШЕ ВЕСЕЛЬЯ И ПЬЯНОК \ НО ТАМ \ ГДЕ ПОЕЗДА ИДУТ ВО ВСЕ СТРАНЫ СВЕТА \ БЫЛИ ДВОЕ \ УБИЙЦА И УМИРАЮЩИЙ \ ИНФОРМАЦИЯ О ПОДОБНОЙ СМЕРТИ ВСЕГДА ЛЕТИТ БЫСТРО \ ДАЛЬНЕЙШЕЕ БЕЗОБРАЗИЕ ЛИШАЕТ ОБРАЗ ЕГО ОБРАЗА \ ВСЕГДА \ ТАК ВОТ \ БЕЗОБРАЗИЕ\ КОГДА-НИБУДЬ ЛИШИТ ГОРОД ОБРАЗА \ БУДЕТ ВИЗГ И ПАДЕНИЕ И КОНЕЦ И НАКОНЕЦ ГИПЕРГУМАНОИД СТАНЕТ ЕДИН СО СВОЕЙ \ ПЛАЗМОЙ \
17 
