255 
Когда Кэллан возвращается, Норы уже нет.
15
Пересечь черту
В поезде этом святые и грешники,
В поезде этом победители и неудачники,
В поезде этом игроки и шлюхи,
Потерянные души в поезде этом...
Из песни
Сан-Диего
1999
Арт встречается с Хоббсом в Органном павильоне Бальбоа-парка. Широким полукругом спускаются к сцене ряд за рядом белые металлические стулья. Хоббс сидит, читая книжку, в предпоследнем ряду. Над ним на два стула левее устроился Сол Скэки.
На улице тепло. Первые весенние денечки.
Арт садится рядом с Хоббсом.
— Есть новости про Нору Хейден? — интересуется Арт.
— Артур, — говорит Хоббс, — мы знаем друг друга очень давно. Со времени нашего знакомства много воды утекло.
— Что ты хочешь сказать, Джон?
О господи, неужели она мертва?
— Прости, Артур, я не могу допустить, чтоб Адан Баррера предстал перед судом. Ты должен передать его нам.
Он все тот же, думает Арт. Сначала фокус с Тио, теперь Адан.
— Джон, он — террорист! Ты сам это говорил! Он в одной лодке с ФАРК и...
— Меня заверили, — перебивает Хоббс, — что pasador Баррера больше не будет сотрудничать с ФАРК.
— Кто заверил? — переспрашивает Адан. — Адан Баррера?
— Нет, — спокойно парирует Хоббс. — Мигель Анхель Баррера.
У Арта просто нет слов.
Но у Хоббса слова находятся легко.
— Артур, ситуация выходит из-под контроля. Пришлось вмешаться серьезным людям, чтобы не допустить катастрофы.
— Серьезные люди. Ты и Тио.
— Тио пришел в ужас от заигрываний племянника с террористами, — продолжает Хоббс. — Он давно положил бы этому конец, узнай он раньше. Теперь он в курсе. Это, Артур, удачное завершение дела. Адан Баррера может стать неоценимым источником информации, если у него будет мотив для сотрудничества.
Все это абсолютная чушь! — злится Арт. Они попросту до смерти боятся того, что Адан может рассказать на суде. И у них на то есть основательные причины. Я на сделку с ним никогда не пойду, но эти согласятся. Они уже все просчитали. Дадут ему новое лицо, новое имя, новую жизнь.
Как бы не так!
— Вы его не получите.
В голосе Хоббса пробивается раздражение:
— Напомнить тебе, что мы воюем с терроризмом?
Арт запрокидывает лицо, наслаждаясь весенним солнцем.
— Война с терроризмом, война с коммунизмом, война с наркотиками. Вечно вы воюете.
— Боюсь, это неизбежность.
— Для меня нет. Больше — нет, — отзывается Арт. — Я выхожу из игры.
Он встает.
— Этому надо положить конец! — заявляет он. — Когда-то надо.
— Разреши тебе напомнить, что мы, между прочим, и твою задницу спасаем из огня. От этого ханжеского выражения морального превосходства на твоей роже, откровенно говоря, с души воротит. И нет у тебя на него оснований, могу добавить. Ты ведь участвовал в...
Арт предостерегающе поднимает руку:
— Баррера уже предлагал мне сделку. Я отказался. Я передам Адана в окружную прокуратуру, и пусть правосудие вершится своим чередом. А потом я намерен рассказать все. О том, что происходило во время операций «Кондор», «Цербер». И про «Красный туман».
Хоббс бледнеет:
— Артур, ты не сделаешь это.
— Погоди, увидишь.
Бледность Хоббса переходит в мертвенную белизну привидения.
— Я считал тебя патриотом.
— Я и есть патриот.
И Арт поворачивается, чтобы уйти.
Весна и правда наступила: деревья в парке взорвались зеленью, и воздух теплый, лишь с легким намеком на зиму, придающим ему свежесть. Арт окидывает взглядом стайки школьников, приехавших на прогулку, которые окружают учителей; на скамейках сидят, угощаясь сэндвичами, молодые пары; туристы, увешанные камерами, изучают карты парка; неторопливо прогуливаются старики, наслаждаясь воздухом и только что наступившим весенним теплом.
Тут низко над головой с оглушительным ревом пролетает самолет, готовясь приземлиться в аэропорту Сан-Диего, и Арт едва расслышал слова Джона Хоббса:
— Нора Хейден.
— Что?
— Она у нас, — говорит Хоббс. — Мы готовы обменять ее.
Арт поворачивается к нему.
— Ты не сумел спасти Эрни Идальго, — продолжает Хоббс, — но еще можешь спасти Нору Хейден. Все очень просто: привези мне Барреру. Иначе...
255 
