76 
С чувством выполненного долга Брунетти направился в бар у моста и заказал стакан минеральной воды и горячий сэндвич с сыром. Он взял лежащий на стойке свежий номер «Газеттино» и на второй полосе увидел заметку, которую надиктовал знакомому репортеру. Как он и предполагал, репортер позволил своей фантазии порезвиться: в частности, было сказано, что торговля наркотиками в Венето фактически прекращена, но и нужная информация присутствовала — арест подозреваемого неминуем, у полиции есть доказательства его вины. Он отложил газету и вернулся в квестуру, по пути задержавшись на минутку полюбоваться, как ветки цветущей форзиции взбираются вверх по стене дома на противоположной стороне канала.
Усевшись за стол, он взглянул на часы и решил, что пора звонить Риццарди. В эту минуту, как по сговору, телефон зазвонил сам.
— Гвидо, — без вступления начал патологоанатом, — когда ты осматривал этих детей после моего отъезда, ты не забыл надеть перчатки?
Брунетти растерялся от неожиданного вопроса, и ему пришлось немного подумать, прежде чем он вспомнил:
— Нет, не забыл. Кто-то из экспертов дал их мне.
Риццарди задал второй вопрос:
— Ты обратил внимание на ее зубы?
— Да. Я заметил, что зубы красивые и вроде все на месте, не то что у большинства наркоманов. А почему ты интересуешься?
— У нее на зубах и во рту кровь, — объяснил Риццарди.
Эти слова заставили Брунетти мысленно вернуться в ту грязную комнату, к двум телам, сваленным друг на друга.
— Помню. Все лицо было в крови.
— На лице — ее кровь. — Риццарди выделил голосом местоимение. — А во рту — не ее.
— Зеччино?
— Нет.
— Так она укусила его, — задумчиво проговорил Брунетти. — Укусила убийцу!.. А крови достаточно?..
Тут он замолчал, не вполне уверенный в своих знаниях. Комиссар, конечно, читал бесконечные отчеты о ДНК крови и спермы, но плохо разбирался в предмете. Его интересовало лишь то, что ДНК можно выделить и на этом основании идентифицировать преступника.
— Да, — ответил Риццарди на незаданный вопрос. — Если ты сможешь найти этого человека, я сравню его кровь с кровью у нее во рту.
Риццарди сделал паузу, и Брунетти, почувствовав напряжение молчания, догадался, что сказано не все.
— Ты еще что-то выяснил? — спросил он.
— Результаты тестов — положительные.
Что он имеет в виду? Какие тесты? И на что?
— Не понимаю, — признался Брунетти.
— Оба, и парень, и девушка… Они ВИЧ-инфицированы.
— Dio mio. [23] — воскликнул Брунетти, до которого, наконец, дошло.
— Это первое, что мы проверяем, когда имеем дело с наркоманами. Причем у него болезнь запущена: вирус поразил все органы. Зеччино оставалось жить не более трех месяцев. Разве ты не заметил?
Да, Брунетти заметил, но он не понял или, вернее, не захотел подойти ближе и понять, что видит. Он только отметил неестественную худобу Зеччино и гнойные язвы по всему телу, не дав себе труда догадаться, что это означает.
Он ответил вопросом на вопрос:
— А что с девушкой?
— У нее начальная стадия. Именно поэтому у нее хватило сил сопротивляться.
— Да ведь есть какие-то лекарства! Почему они не принимали их?
Брунетти сам понимал наивность своего риторического возгласа.
— Не знаю, почему не принимали, Гвидо, — терпеливо сказал Риццарди, помня, что он разговаривает с человеком, дети которого немногим младше этих двух несчастных. — Но в крови даже признаков лекарств не обнаружено. Наркоманы не заботятся о своем здоровье…
Тема себя исчерпала, потому Брунетти ее сменил:
— А что по поводу этого укуса? Расскажи подробнее.
— У нее между зубов застряли кусочки кожи. У того, кого она укусила, по-видимому, рваная рана.
— Так она передала ему инфекцию?!
Сколько лет идут об этом разговоры, сколько статей понаписано в газетах и журналах, а у него, комиссара полиции, до сих пор не сложилось ясного представления об этой проблеме!
— Теоретически — могла, — ответил Риццарди. — В медицинской литературе описаны подобные случаи инфицирования, хотя лично мне никогда не приходилось с ними сталкиваться. Но эта болезнь уже не так страшна, как это было несколько лет назад: новые лекарства позволяют держать ее под контролем, особенно если начать принимать их на ранних стадиях.
Брунетти слушал, задаваясь вопросом о возможных последствиях своего невежества. Он много читает и имеет достаточно разностороннее представление о событиях в мире, однако не знает, может ли вирус передаваться через укус, потому сейчас испытывает что-то вроде примитивного атавистического ужаса. А другие люди? Наверняка они тоже не знают, и, значит, их мучает такой же страх.
76 
