очень нудно 
79 
Они вошли в спальню, Изабель закрыла дверь. Потом драматическим жестом указала на простыни на полу.
— Может быть, ты объяснишь мне, почему спал на полу, а не на моей кровати? Я догадываюсь почему, но хочу услышать это от тебя.
— А с чего ты взяла, что я спал на полу?
— Да с того, что даже сама мысль лечь на мою кровать тебе омерзительна. Я права?
— Нет, не права.
Дуглас посмел нахмуриться! Взбешенная, Изабель отскочила к другому концу кровати, чтобы оказаться подальше от этого невыносимого типа.
— Не отрицай! — прошипела она. — Я знаю, тебе осточертело здесь сидеть. Ты с трудом выдерживаешь мое присутствие. Да что я такого сделала, чтобы стала тебе так противна? — Заметив, что Дуглас собирается что-то сказать, она махнула рукой. — Не надо, не отвечай. Я все понимаю: думаю, тебе пора уехать. Ведь ты поэтому хочешь поговорить со мной. Да?
Неужели она говорит серьезно? Как глупы и наивны порой бывают женщины! Она все перевернула с ног на голову. И как только она умудрилась прийти к столь невероятным выводам? Не может быть, чтобы никто и никогда не говорил ей, какая она красивая… Но по всей видимости, дело обстоит именно так.
— Ты и понятия не имеешь о том, что я думаю в действительности, — тихо сказал Дуглас, потрясенный этим открытием.
Изабель набрала в легкие побольше воздуха и приказала себе прекратить нападки на Дугласа и извиниться.
— Прости меня за то, что накричала на тебя. Я такая неблагодарная! Ведь если б не ты, мы с Паркером просто пропали бы! Я… я сорвалась. Но пойми меня и ты — в последние дни я чувствую себя очень скверно, внутренне разбитой, опустошенной….
— Но почему?
— Почему? И ты еще спрашиваешь? Да взгляни правде в лицо! Моя жизнь разлетелась на мелкие осколки. Я не знаю, как…
— Ты преувеличиваешь, Изабель. Все не так уж плохо, — мягко сказал Дуглас.
Он собирался напомнить ей о прелестном сыне, который приносит столько радости, но Изабель не дала и слова вставить. Она была не в состоянии разумно мыслить и не хотела выслушивать никаких возражений.
— Нет, плохо! Все плохо! — истерично выкрикнула она. — Сын лежит в ящике от комода, а у него должна быть нормальная колыбель! А мой дом? Думаешь, я сама не понимаю, где он построен? Многие в городе пытались отговорить Паркера селиться в этом месте, но он был уверен: на чертовом болоте можно жить — и хотел доказать, что все кругом ошибаются! Ну что, доволен? Наконец-то я признала, что Паркер отнюдь не был совершенством. А ты? Ты-то чем лучше? Грубый, холодный, черствый! И такой практичный, что просто визжать хочется.
— Ты и так визжишь, дорогая.
— Не смей называть меня «дорогая»! Ты что, никогда не теряешь терпения? У тебя нервы железные?
— Теперь моя очередь. А то ты все время задаешь вопросы и не позволяешь на них ответить.
Как всегда, он, говорил ровным, холодным голосом. Изабель пришла в отчаяние.
— Неужели ты не понимаешь? Ты меня губишь!
— Это еще надо посмотреть, кто кого. Хочешь об этом поговорить? — Он резко хохотнул и подошел к ней. — Должно быть, ты слепая или совершенно чокнутая, если не понимаешь, что делает со мной один только твой вид.
Слова полились сами собой, Дуглас уже не мог остановиться.
— Я сплю на полу, потому что запах твоих простыней, женщина, возбуждает меня невероятно и я не могу заснуть. Я способен думать только о том, как буду любить тебя. Понимаешь? — Он прижал Изабель к стене и уставился прямо в глаза. — Ну что, испугалась? Я тебя ошарашил так сильно, что ты потеряла дар речи? Я тебя шокировал? Какого черта ты улыбаешься, Изабель? Я хочу с тобой в постель. Дошло до тебя? — Дуглас перевел дыхание. — Ну что, испугалась? — снова спросил он.
Она медленно покачала головой.
— Изабель, умоляю тебя, прикажи мне уехать.
— Останься.
— Понимаешь…
— О да, я понимаю, — прошептала Изабель. Она подняла руки и обняла Дугласа за шею.
Он нежно обхватил ее лицо ладонями и наклонился.
— Я старался держаться подальше от тебя… — хрипло проговорил он.
— Правда? — спросила она, глубоко вздохнув.
— Но мне не хватило сил сопротивляться до конца. Эти сексуальные…
— Веснушки?
— Они, дьявол бы их побрал! Ну сколько может мужчина терпеть искушение, прежде чем надкусит яблоко, дорогая? Когда я увидел тебя обнаженной, я чуть…
— Дуглас, ты наконец поцелуешь меня или нет?
Едва она успела договорить, как он прижался к ее губам и приоткрыл их. Это был невероятно прекрасный, чувственный поцелуй, Изабель словно растворилась в нем. Все ее существо было охвачено негой, ей хотелось прижаться к Дугласу как можно теснее, слиться с ним, и она послушно подчинялась этому сладкому и повелительному напряжению своего тела…
79 
