очень нудно 
89 
Анечка с Изей поднимают над бочкой рекламный плакат: «Шварценеггер пьет русский квас».
МОЙША (выкрикивает, сильно грассируя): Квас! Холодный квас! П-ррр-идает силы! Ррр-усские богатыр-р-ри во вр-р-ремя срр-ражений всегда пили квас!
Дворник понял, что порядка во дворе ему все равно не добиться, махнул на все рукой и пошел пить квас. На плече у него кошка.
ДВОРНИК (кошке): Ну что скажешь, Лиза?
КОШКА: Мяу...
ДВОРНИК: Вот и я так думаю... Лишь бы войны не было... (Мойше) Дай-ка нам с Лизой кваску, а?
Парапсихолог походит к бочке с квасом.
ПАРАПСИХОЛОГ (Изе): Я понимаю, вы здесь главные... Мы с женой парапсихологи.
ИЗЯ (с одесской интонацией): Короче...Ви что хотите? Зарядить наш квас? Я правильно вас понял?
ПАРАПСИХОЛОГ: Да. Откуда вы знаете?
ИЗЯ: И ви хотите за это 10 процентов?
ПАРАПСИХОЛОГ: Да... Вы что, тоже парапсихолог?
ИЗЯ: Нет... Я пятнадцать лет жил в Израиле... Меня зовут Изя. А фамилия – Нахимзон. Ты думаешь, тебе удастся одурачить человека с такой фамилией? Ты лучше о своей жене позаботься... У нее же глаза устали. Ты меня понимаешь?
ЯСНОВИДЯЩАЯ (дергает мужа за рукав): Пойдем, Андрон! У меня и вправду глаза устали. (Возвращает зрачки в глаза) Фу, надо отдохнуть. А то навсегда окосеть можно.
ИЗЯ: Да, ребята, давайте... Вы своим бизнесом занимайтесь, мы – своим. Дураков на всех хватит.
Парапсихолог и жена отходят.
ИЗЯ (своей жене): Хотя идея неплохая... (Выкрикивает) Квас! Зар-ряженный лучшими пар-рапсихологами р-русский квас! Пр-ридает силы, лечит все болезни!
К бочке подходят первые, клюнувшие на рекламу клиенты.
Режиссер ставит перед камерой интеллигентного вида человека, на лице которого черты всех национальностей сразу, как обычно бывает у политических обозревателей.
ВЕДУЩИЙ: Анхирст Засильич! Не могли бы вы спрогнозировать, как будут, по-вашему, развиваться события в этом дворе далее?
ЭКСПЕРТ: Я считаю, есть два пути, по которым пойдет развитие. Первый и второй.
ВЕДУЩИЙ: Это очень интересно. И очень точно.
ЭКСПЕРТ: Первый: конфликт утихнет к вечеру. Второй: он к вечеру не утихнет. Конечно, все будет зависеть от того, как поведет себя в этой ситуации наш президент. Какой он указ издаст завтра и каковы будут его предложения на саммите в следующем месяце.
На втором плане, у бочки с квасом – уже очередь.
ВТОРОЙ ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ (стоит у подъезда и разговаривает по переговорному устройству): «Сокол», «Сокол»! Это я «Зяблик»! Почему не отвечаешь? (Ответа нет. Вместо ответа слышатся стоны, вздохи, возня). «Сокол», «Сокол»? Ты где?
СОКОЛ: Я тут. (Кряхтит)
ЗЯБЛИК: Где тут? Ты кого-то нашел?
СОКОЛ: Кого-то нашел...
ЗЯБЛИК: А чего кряхтишь? Сопротивляется?
СОКОЛ: Нет. Не сопротивляется.
ЗЯБЛИК: А что это за звуки?
СОКОЛ: Это я сопротивляюсь.
ЗЯБЛИК: Тебе что, нужна помощь?
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Нужна! Ему очень нужна помощь. Он один не справляется. Квартира 18. Быстрее!
ЗЯБЛИК: Держись, «Сокол»! Это я – «Зяблик»! Иду на подмогу. (Ставит машину на сигнализацию и бежит вверх по лестнице.)
Кэгебист осторожно, как из окопа, выглядывает с балкона. Убеждается, что у «Мерседеса» никого нет. Присаживается под цветами. Берет два горшка с землей, и, как гранаты, бросает вниз с балкона.
КЭГЕБИСТ: Это вам за Ленина... Это – за Дзержинского!
Один горшок попадает на крышу, другой – на капот. Срабатывает сигнализация. Машина ревет, как раненый зверь. Кэгебист исчезает в двери, напевает довольно и тихонько: "Наша служба и опасна и трудна, и на первый взгляд как будто не видна... "
Из окошка выглядывает расхристанный Зяблик, за ним – Сокол.
СОКОЛ: Кто? Кто это сделал?
КЭГЕБИСТ (выглядывает уже из окна, говорит Зяблику): Я заметил на крыше лицо кавказской национальности.
СОКОЛ: Я найду его!
ЗЯБЛИК: Беги скорее, а я буду тебя страховать здесь.
На балконе у Моисея.
ГАРИК: Дедушка! Зачем вот тот дядя, вон в том окошке, сказал, что на крыше он видел лицо кавказской национальности? Это же он горшок сбросил. Я видел.
ДЕДУШКА: Т-сс! Молчи! Ты этого не видел, Гарик, и не слышал.
ГАРИК: Нет, дедушка, я видел.
ДЕДУШКА: Внучок! Дедушка Моисей старше тебя и он лучше знает, что ты видел, а что не видел. Запомни: твой дедушка потому и живет на свете так долго, что он многого в жизни и не видел и не слышал. Ты хочешь жить долго?
ГАРИК: Хочу, дедушка Моисей. Очень хочу.
ДЕДУШКА: Тогда скажи, что ты не видел.
ГАРИК: Я не видел.
ДЕДУШКА МОИСЕЙ: Вот и хорошо! А что ты не видел?
89 
