7 
Я промолчал.
«Не нравишься…» Эти слова звучали в мой адрес если не каждый день, то раз в неделю – обязательно. Как правило, означали они примерно одно и тоже, но с некоторыми вариациями. От «просто дурак» до «ленивый дурак». Насчёт своих умственных способностей я не питал иллюзий. С тех самых пор, как увидел, насколько быстро и изящно справляются мои… сверстники с задачками, которые кажутся мне неразрешимыми. А ещё спустя несколько лет понял, что любые старания будут расценены, как «недостаточные»… К чему все эти выводы? А вот, к чему: мне чужд дух соревновательности. Абсолютно чужд. Если знаешь, что ни при каких условиях не сможешь быть первым среди равных тебе, зачем прилагать усилия? Зачем лезть из кожи вон? Да и не будет со мной никто соревноваться… Это ж – стыд один…
– Не желаешь разговаривать? – прищурились синие глаза.
– Почему же… О чём Вы хотите беседовать, dou Магрит?
– Ты закончил?
Я с сожалением посмотрел на потрёпанный том.
– Можно сказать, да.
– Итак?
Пожимаю плечами.
– Каков вердикт?
– Если честно… Не вижу смысла копаться в этих мутных хрониках.
– Вот как? – усмехнулась сестра. – Аргументы?
– Мммм… Моё мнение по этому поводу никому не нужно, – привёл я свой самый убийственный довод, но на Магрит он не подействовал:
– Неверно.
Озадаченно поднимаю левую бровь.
– Если я задала тебе прочесть и проанализировать текст, это значит, что твоё мнение интересует хотя бы меня… И уж, конечно, ты сам должен быть заинтересован.
– Представьте себе, нисколечко.
– Печально слышать, – Магрит пододвинула том поближе и перелистнула несколько страниц, разглядывая мои пометки. – Кстати, получишь по пальцам, если будешь и дальше портить книги. Лень взять бумагу для заметок – держи всё в голове.
– А стоит ли? – сомневаюсь. Как мне кажется, вполне обоснованно.
Сестра фыркнула и что-то пробормотала себе под нос. Так тихо, что я мог только догадываться по движениям губ, каким эпитетом награждён на сей раз.
– Так кто же – главный виновник? – ласково спросила Магрит, захлопнув книгу.
– Никто, – я невинно улыбнулся.
Глаза сестры стали совсем серьёзными. Неоправданно серьёзными – я же ляпнул очередную глупость, не более…
– Любопытно… Совсем никто не виноват?
– Вы спросили о главном виновнике, dou Магрит. Так вот, его нет. Зато есть куча второстепенных и косвенных.
– Вот как? – взгляд оставался серьёзным и чуть напряжённым, будто мои слова имели жизненно важное значение. – И что бы сделал ты?
– Добил тех, кто находится при смерти тела и духа, и повесил всех остальных, – почти в шутку ответил я. Ну что она так на меня уставилась?!
С минуту сестра молчала. Потом встала и прошлась вокруг стола. Медленно. Задумчиво. Я немного испугался: всякий раз, когда на Магрит находит такое настроение, мне достаётся нешуточный нагоняй.
– Что ж… – наконец произнесла она. – Такое решение имеет право на жизнь, тем более, что… Когда-то давно он именно так и поступил…
– Кто – он? – я давно уже научился находить ключевые слова в откровениях сестры.
Магрит не успела ответить, потому что в дверях возникла высокая, сильная и не менее роскошно наряженная фигура нашего общего брата.
– Драгоценная, ты готова? – Низкий, с мягкой хрипотцой голос Майрона взлетел под своды библиотеки.
– Да, нетерпеливый! – сестра улыбнулась, и я невольно позавидовал мужчинам, которые будут окружать её на празднике: перед такой улыбкой невозможно устоять, да и не нужно – лучше сразу признать поражение и сдаться на милость победителя…
– Всё тратишь время на этого… – брат не договорил, но я прекрасно знал, что он может сказать обо мне. Ничего лестного.
– Не дуйся, – Магрит нежно провела пальцами по его щеке. – Он отнимает не так уж много…
– О, да: всё, что мог, он уже отнял! – не сдержался Майрон: в его глазах полыхнуло такое пламя, что я невольно съежился, стараясь казаться маленьким и незаметным.
– Не надо об этом… – шепнула сестра.
– Почему? Он уже не ребёнок, и должен знать!
– Он узнает. Скоро. Слишком скоро… – мне показалось, или ей, и в самом деле, больно?
– Слишком?! – взвился брат. – Прошло уже…
– Он младше тебя. Помнишь, насколько?
Майрон осёкся и помрачнел.
– Я не собираюсь быть снисходительным только потому, что…
7 
