72 
– Я все понял, – рассмеялся Альдо и похлопал дворецкого по плечу. – Иду переодеваться.
Он поднялся по лестнице, шагая через две ступеньки и не переставая улыбаться, а проходя на цыпочках мимо двери г-жи де Соммьер, послал ей кончиками пальцев воздушный поцелуй. Удивительная женщина! До чего же проницательна, до чего хитра! Зная, что маркиза терпеть не может ложиться рано, он с удивлением – но и с облегчением! – услышал, как за обедом она выразила желание пораньше отойти ко сну. Этим тетя Амелия давала ему понять, что при любых обстоятельствах она на его стороне и что в ее доме он может действовать, как сочтет нужным.
Вскоре, сменив смокинг на матросскую фуфайку из черной шерсти, а туфли на крепкие башмаки на каучуковой подошве, он вышел в сад – сигары у него с собой не было, зато в кармане лежал портсигар, полный сигарет. Одному Богу ведомо, как долго продлится его ночная вахта...
Сад дышал покоем, зато в соседнем доме праздник был, по всей видимости, в разгаре. Из-за ночной сырости большие застекленные двери были лишь приоткрыты; оттуда доносились дивные звуки пианино, лился полонез Шопена, неистовый и скорбный: исполняли его, вне всякого сомнения, руки виртуоза. «Так, значит, там у них концерт? – подумал Морозини. – Как же План-Крепен об этом не упомянула?» Он решил подойти поближе и посмотреть.
Два сада разделяла только решетка, вдоль которой с обеих сторон были разбиты клумбы. Собравшись с духом, Альдо скользнул в заросли рододендронов и оказался у невысокой стенки, увенчанной прутьями решетки. Минуту спустя он спрыгнул по другую сторону, в царство гортензий, бирючины и аукубы – настоящая зеленая стена тянулась до самого дома, до длинных, вдоль всего фундамента, ступеней, большие окна над которыми заливали сад светом.
При всех неудобствах этого пути Альдо решил пробираться к дому через заросли. Он был уже почти у цели, как вдруг некий тяжелый предмет – не иначе, метеорит – рухнул с неба, едва не приземлившись прямо на него. Захрустели ветки. Если это и был метеорит, то необычный – он вскрикнул: «Уй!», после чего сдавленным голосом отпустил длинное ругательство.
– Вор! – догадался Альдо и, схватив пришельца с небес за шиворот, поставил на ноги, готовый прямым ударом в челюсть вернуть его в лежачее положение при первом же проявлении агрессивности. О том, что его собственное положение было отнюдь не менее щекотливым, князь и не подумал. Пришелец между тем, убедившись, что стоит на твердой земле, проявил норов.
– Я – вор? Вы забываетесь, милейший! Я гость вашего господина...
Поняв, что его приняли за сторожа, Альдо решил придерживаться этой роли. Незнакомец оказaлcя на вид симпатичным, даже немного забавным: высокий и тощий, во фраке, изрядно пострадавшем при падении, он смотрел чистыми голубыми глазами из-под по-детски трогательной белокурой пряди, падавшей на лоб и закрывавшей одну бровь. Однако его круглое лицо, увенчанное шапкой густых вьющихся волос, было лицом не мальчика, но мужчины лет тридцати пяти-сорока.
– Я не хотел вас обижать, сударь, – сказал Альдо, – но гости-то все в гостиных, а не на крышах...
– Что я, по-вашему, забыл на крыше? – выпалил «метеорит» голосом, исполненным праведного негодования. – Я вышел на балкон второго этажа выкурить сигарету и, сам не знаю как, потерял равновесие. У меня случаются головокружения... Не представляю, как я теперь покажусь в гостиной. Я весь мокрый... Если вы служите здесь, не будете ли так любезны проводить меня куда-нибудь, где я мог бы обсушиться и привести в порядок одежду?
– Только после того, как вы скажете мне, что вам понадобилось на втором этаже.
– Я не большой любитель музыки, а Шопен нагоняет на меня тоску. Если бы я знал, что вечер начнется с концерта, то пришел бы попозже. Так вы поможете мне обсушиться?
– Это можно, – протянул Альдо с насмешливой улыбкой. – Сразу, как только вы соблаговолите сообщить мне ваше имя... проверим, есть ли вы в списке приглашенных.
– Уж слишком вы подозрительны, – пробормотал гость, подверженный головокружениям. Может быть, вас устроят десять франков? Я предпочел бы, чтобы сэр Фэррэлс не знал, что кто-то из гостей прогуливался по его балкону...
– Одно другому не мешает, – усмехнулся Альдо, которого эта игра начала забавлять. Я ничего не скажу... только вы все-таки объясните мне, кто вы... чтобы моя совесть была спокойна.
– Ладно, раз вы так настаиваете!.. Меня зовут Адальбер Видаль-Пеликорн, я археолог и писатель... Вы удовлетворены?
72 
