очень нудно 
154 
ся лишь одно объяснение беспечности: старуха не боится воров и убийц.
А в самом деле, если вдуматься, чего ей боятся? Безвременной гибели? Вот уж ерунда какая! О продолжении рода, пусть и не своими усилиями, женщина не заботится, а в могилу с собой богатство и власть все равно не унесешь. Умирать так умирать, коли придет срок. Касательно же злоумышленников, охочих до чужих богатств… Если сама Опора незамедлительно откликается на первый же зов, то что стоит маркизе поднять на ноги всю городскую стражу? Да и кто захочет связываться с близкой родственницей Магайонов?
Звон от третьего удара дверного кольца успел не просто скончаться, а и благополучно выветриться из памяти, пока за калиткой наконец раздались неторопливые шаги. Потом приоткрылось смотровое окошко, уже знакомый мне старик взглянул сквозь решетку на мое лицо и… Очень долго молчал, прежде чем спросить:
- По какому делу?
Что случилось с его голосом? Он и в прошлый раз был не особенно звонким, но сейчас и вовсе глухо дребезжит, как будто привратника кто-то трясет за плечи. Однако наступление уже начато, и без особой нужды приостанавливать его ход было бы глупо, потому продолжу осуществлять задуманное:
- Делу государственной важности.
Последовала еще одна йауза, настолько долгая, что закончилась, когда я уже готов был поверить: старик отдал богам душу прямо во время беседы со мной.
- Как при…
Что он собирался сказать, осталось загадкой, потому что как раз в этот самый миг Борг добрался-таки до ворот. В окошко я смог разглядеть только руку рыжего, внезапно появившуюся под подбородком привратника, и удивленно-облегченный взгляд закатывающихся под веки глаз старика, судя по всему, решившего, что настала пора уходить за Порог, и почему-то несказанно этому обрадовавшегося.
Скрипнул отодвигающийся засов.
- Проходи. И прикрой за собой, пока я этот сухостой куда-нибудь дену.
Я послушно вернул все замки в исходное положение, пока
Борг быстро, но все же бережно оттаскивал временно лишенное сознания тело в караульную каморку.
- Она в саду?
- Не заметил.
- Хорошо смотрел?
Рыжий укоризненно фыркнул:
- Времени на «хорошо» не было. Но похоже, по траве никто не ходил уже больше недели.
Еще один странный факт. Разумеется, маркиза могла и приболеть, все-таки возраст не юный. Но отказываться от свежего воздуха, когда тебя могут носить на руках?
- Тогда поищем хозяйку здесь.
Первым, что бросилось нам в глаза, как принято выражаться, а на самом деле в уши, едва мы распахнули входную дверь, была тишина. Полнейшая. Даже воздух не шелестел складками задернутых штор, стало быть, окна были закрыты наглухо. Ни шороха шагов, ни скрипа половиц, ни переговоров слуг и служанок. Насколько я помню, маркизе нравилось общество молодых людей, почему же дом кажется пустым и заброшенным? Да и привратник шел на мой стук так долго, что… Неужели только старик здесь и остался? Ничего не понимаю, и это мне не нравится.
Комната за комнатой, лишенные следов чьего-либо присутствия. Стулья, кресла и столы покрыты полотнищами ткани, на которых уже успела скопиться пыль. Все выглядит так, будто хозяин дома отошел в мир иной, оставив своим владениям только сиротливую скорбь в наследство. Но ведь маркиза не мертва? Старик сразу сказал бы, еще упреждая все возможные вопросы. Или Я'снова ошибся в расчетах и опоздал?
Анфилада первого этажа закончилась будуаром, так же, как и прочие комнаты, утопающим в волнах темно-сиреневых покрывал и освещенным скупыми лучиками дневного света, едва пробивающимися сквозь плотное кружево штор. Мы легко сочли бы и это место безжизненным, если бы из глубины ближайшего вороха ткани вдруг не послышалось тихое:
- Вы пришли…
Борг поспешил к окну с намерением вернуть в комнату источник света, а я наклонился над креслом и всмотрелся в изможденное лицо маркизы, своими красками мало отличающееся от обрамляющих его седых волос.
- Вам дурно? Что с вами?
- Вы пришли… - Тусклые глаза старухи вдруг болезненно блеснули, и голос сорвался на пронзительный крик: - Я не желала ничьей смерти! Не желала, слышите?
В сердцах, в трудную минуту, в приступе ярости или злобы… Ни разу за всю долгую жизнь?
- Конечно, не желали.
- Я не могла знать… Я не хотела!
Иссохшее тело свело судорогой, подкинуло вверх, помогая костлявым пальцам дотянуться до моей груди и впиться в рубашку.
154 
