141 
Посреди этого круга призраков стоял единственный ценный предмет во всем поселке: золотая чаша с тонюсенькими стенками, с примитивным орнаментом в виде дубовых листьев. Когда мы вышли из хижины и смогли заговорить о том, чему стали свидетелями, Аниш спросил, не чаша ли это Святого Грааля, ведь многие христиане верят, что она спрятана где-то в этих местах. Нет, сказал Питер, эта чаша гораздо древнее христианства. Подобные предметы находят в могильных курганах в разных местах страны.
Когда-то в этой чаше была вода, но теперь она высохла, в ней стояло два цветка — лотос, или водяная лилия, и роза, — оба увяли, засохли, умерли. Мы поставили камень на место — пусть Джехани покоится там, где он пожелал остаться, — и увели князя прочь. Два дня он молчал, затем пришел в себя и держался как прежде, но у края его губ так и застыла печальная складка.
Наша миссия завершилась, мы повернули на юг. Питер спешил вернуться в Осни, а мы надеялись добраться до Лондона, нанять корабль и отплыть на восток, в обратный путь. Мы успели пройти лишь несколько миль и наткнулись на группу солдат во главе с рыцарем, который по приказу своего господина спешил в Шрусбери там король собирал ополчение. Какой король? Генрих? Нет, речь об Эдуарде, сыне герцога Йорка, о короле Эдуарде IV.
По пути князь Харихара расспрашивал брата Питера о том, что нам довелось увидеть, пытаясь понять, какая участь постигла его брата.
Князь надеялся, что мы вернемся в Виджаянагару раньше, чем туда попадет письмо, но тем не менее он отправил очередное послание своему царственному двоюродному брату. Нас все же задержали обстоятельства, о которых я расскажу далее, и письмо на месяц опередило нас в Виджаянагаре. Вот оно.
Глава сорок шестая
«Дорогой брат,
вынужден сообщить тебе печальное известие. Мы обнаружили тело Джехани, моего родного и твоего двоюродного брата, в тайном поселении. Он умер два или три года назад и разделил общую могилу с шестью своими друзьями. Место его успокоения вполне достойно его сана и соответствует избранному им образу жизни и верованиям, которых он придерживался, а потому мы предпочли оставить его там и не тревожить его покой. Уходя, мы вновь закрыли его гробницу.
С помощью образованного человека, хорошо разбирающегося в подобного рода вещах, мы смогли более или менее точно восстановить картину последних месяцев или даже лет, прожитых в этой стране Джехани.
Джехани, по-видимому, был здесь вполне счастлив. Пусть эта мысль послужит нам утешением, хотя я никогда не смогу избавиться от чувства вины — ведь это моя бессмысленная ревность толкнула его отправиться в путешествие. Я верю, что он обрел здесь столь же полное и возвышенное блаженство, как то, каким мог бы наслаждаться в Виджаянагаре, если бы не я.
Джехани был членом небольшой группы, принадлежавшей к секте братьев Свободного Духа. Эта секта прячется в потайных убежищах в различных городах западного мира, некоторым из них удается найти безлюдное место где-нибудь в лесу, и там они живут согласно своим убеждениям, не опасаясь властей во всяком случае, какое-то время.
Али говорил мне, что ассассины, орден, созданный Хассаном ибн Саббахом, Горным Старцем, и душители-таги поддерживают отношения с этой сектой, однако таги и ассассины отличаются от братьев Свободного Духа излишним, навязчивым интересом к смерти как к особого рода экстазу, братья же считают смерть частью естественного порядка вещей и просто принимают ее, когда приходит их час.
Я перечислю основные положения их веры, если подобное слово применимо, когда речь идет скорее о практике, нежели об умозрительной догме.
У братьев все общее, ни у кого нет личного имущества. Женщины и мужчины равны. Если позволяет климат или время года, они полностью снимают с себя одежду, сохраняя, однако, украшения. Они часто поют, танцуют, складывают стихи и пересказывают различные истории, они любят музицировать. Они употребляют самую простую пищу, воздерживаясь от мяса, кроме особых праздников. Они прибегают к гашишу или к вызывающим видения грибам и тому подобным субстанциям. Братья верят в бога или богиню, однако это божество заключено внутри самого человека, и искать его надо там, а не вовне. Братья отказываются от применения силы даже ради самозащиты, они никому не указывают, что нужно делать, и не хотят, чтобы другие указывали им, не осуждают любые поступки или поведение, которое может доставить человеку удовольствие и не причиняет зла другим. Чтобы избежать конфликтов, разделения, борьбы за влияние и тому подобных зол, братья ограничивают число членов одной группы — их должно быть примерно двадцать человек, причем семеро старших составляют совет, принимающий решения от имени всей группы.
141 
