очень нудно 
33 
Он все говорил верно, мой отец. Жаль, что цепочка его советов оборвалась слишком рано, намного раньше, чем я смог оценить и осознать их простодушную правоту.
– Заключено временное супружество с Лодией Лакк со-Кейхана в семьсот двадцать восьмом году. Расторгнуто в семьсот тридцать пятом году…
Это тоже был шаг к намеченной цели, потому что начальство благоволило женатым подчиненным больше, чем холостым, и негласно принуждало заключать супружеские союзы, пусть и временные.
Я не собирался делить с худосочной южанкой всю оставшуюся жизнь. В сущности, мне было даже все равно, как выглядит аленна, как звучит ее голос: служба отнимала большую часть суток, и оставшегося времени едва хватало на то, чтобы закрыть глаза и провалиться в бессодержательный сон. Впрочем, надо признать, Лодия старалась. Следила за порядком в доме, а вернее, в тех нескольких комнатушках, что были отведены нам для проживания Сопроводительным крылом. Готовила ужины, вкуса которых я чаще всего не чувствовал, проглатывая не жуя. Согревала постель, хотя и тут следовала лишь моим пожеланиям, не навязываясь, но и не прекословя.
Она была хорошей женой, а главное, вольно или невольно поддерживала иллюзию правильности происходящего. Позволяла мне верить, что я являюсь главой хоть чего-то на этом свете.
– За время службы нареканий не поступало…
Да, и я горжусь этим. Хотя, с другой стороны, если бы во мне было поменьше старания и смирения, пребывание в Сопроводительном крыле могло закончиться намного раньше и, может быть, мне удалось бы начать все заново. В той же городской страже, к примеру. А что? Поступи я туда, глядишь, к нынешнему году уже протирал бы штаны в каком-нибудь кабинетном кресле. Или собирал бы мзду на улицах, что тоже неплохо.
– Представлен к увольнению в связи с необратимыми изменениями телесной плоти…
Если бы я знал заранее, что меня ожидает, не согласился бы исполнять отцовскую волю. Ни за какие посулы. Понимаю, почему Лоран Мори умолчал о неминуемом исходе сопроводительского века: рассчитывал успеть перевести меня на другую службу. Понимаю, но простить не могу. И добро бы каждый из нас уходил в одно и то же время, так нет, кто-то ухитрялся задерживаться едва ли вдвое больше положенного. Везение, Боженка его раздери! Простое везение. Будь у меня больше дней в запасе, разве я упустил бы все представившиеся шансы? Да никогда в жизни!
– Приказ об увольнении подписан управителем Сопроводительного крыла нынешнего дня семьсот тридцать пятого года от обретения Логаренского Дарствия. Вам будет выдана заверенная печатью Наблюдательного дома копия.
– Не стоит утруждать писарей.
Женщина оторвала взгляд от бумаг.
Что проку в свидетельстве о бездарно потерянных годах? Личное удовлетворение и только. Любой мало-мальски сведущий человек не примет на достойную службу сопроводителя, уволенного по указанной причине. Все, о чем ходят легенды, присутствует в нас лишь благодаря стараниям Цепи одушевления, а когда подходит срок и тело больше не может принимать в себя усиливающие зелья, мы перестаем чем-либо отличаться от прочих людей. Если говорить строго, скоро тот же капитан патруля городской стражи будет выглядеть в поединке предпочтительнее, чем я, потому что хорошо изучил пределы своих возможностей, дарованных от рождения и взращенных долгими занятиями.
Да, меня тоже учили. Но учили в расчете на повышенную гибкость и прочность связок, на остроту зрения, превышающую обычную в несколько раз, на способность держать удар столько, сколько потребуется, а не сколько может выдержать нежная человеческая плоть.
Я встал, отстегнул от пояса ножны и положил бракк на стол.
– Имеющиеся при вас вещи не обязательны к сдаче, эрте Мори, – предупредила сереброзвенница.
– Я не хотел бы оставлять их себе.
Она рассеянно кивнула, но вопрос все же прозвучал. Хотя и не из ее уст.
– Позволите узнать почему?
* * *
Я с самого начала предполагал наличие в кабинете некоего третьего лишнего, но не видел этому разумного объяснения. Что может быть обыденнее и бесполезнее, чем проводы отслужившего свое сопроводителя? Он ведь больше не представляет собой ценности как воин, единственное стоящее качество, которое осталось при нем, это умение наблюдать, только соглядатаев на дарственной службе и так чересчур много, а разведчику все же потребны большие телесные возможности, чем остаются в распоряжении уволенного. Однако когда невидимый ранее участник беседы вышел из кабинетной тени на свет божий, одна причина его появления наведалась мне в голову быстро и без колебаний.
33 
