очень нудно 
57 
Кевин свернул на грунтовую дорогу, и вскоре вокруг потянулась стройка. Строился новый поселок, ни один дом в котором был еще не закончен. Дорога стала ухабистой. Они миновали стоявшие бульдозеры и экскаваторы. Рабочий день окончился, и строители уже покинули площадку.
— Доезжай до конца дороги и сворачивай вправо.
Машину трясло на ухабах и грязных рытвинах. После поворота дорога стала совсем никуда, а потом просто уперлась в тупик — обнесенный забором машинный двор, а дальше лес.
— Могу сказать, какой подарок на день рождения мне бы действительно хотелось, — сказал Клык. — Хорошо бы махнуть на Таити или, может быть, на Гавайи. Ну, в общем, туда, где девушки расхаживают в тростниковых юбочках и с голыми титьками.
— Не думаю, что Рыжий Медведь сделает тебе такой подарок, Клык.
— О, конечно, я знаю. Мне бы и новый компакт-диск не помешал. А можно и фильм какой засмотреть с кулечком поп-корна. Да, вот это и вправду было бы по мне — рвануть в кино всей ватагой. Там как раз фильм новый.
— Ну конечно! В свой день рождения, ты можешь делать, что тебе заблагорассудится. Здесь где-нибудь останови, Кевин.
— Назавтра я закажу большой торт. С голландским шоколадом. В три этажа торт! Вот! А сегодня после кино можно закатиться в «Чинук». Лучше не придумаешь. Куда там «Бангкоку»! Да-да, отправимся в «Чинук».
Кевин выключил мотор. Клык все еще нахваливал таверну «Чинук», когда прогрохотал выстрел. Клыка швырнуло вперед с такой силой, что он головой стукнулся о приборную доску.
— Что это было? — спросил он, усаживаясь на место. Глаза его были вытаращены и бегали из стороны в сторону. Он покачал головой: — Нет, вы слышали?
В ноздри бил запах пороха. Леон сидел выпрямившись, положив пистолет на спинку кресла перед собой.
Кевин хотел подать голос и не смог.
Леон выстрелил еще раз.
Клык качнулся вперед, на этот раз не столь стремительно. Оттолкнувшись от приборной доски, он поднялся.
— Господи, в глазах темно, — сказал он словно спросонья. — Я что-то плохо вижу…
Клык вылез из машины и пошел неверными шагами, хватаясь за крыло машины. Затылок его был мокрым, и по пиджаку струилась кровь.
— Проклятый пистолет, — пробормотал Леон и тоже вылез из машины.
Кевину хотелось бежать, хотелось крикнуть, но ни то ни другое не получалось. Ноги были ватными, точно от новокаина.
Хлопнула дверца багажника, и Леон, обогнув машину, двинулся вслед за Клыком, держа в руках бейсбольную биту. Взмахнув битой, он сильным ударом обрушил ее на голову Клыка, и тот упал.
— С днем рождения, — сказал Леон.
21
Джон Кардинал, когда хотел, был неплохим поваром. В отличие от многих мужчин, он в отсутствие жены не стал бы налегать на полуфабрикаты или заказывать себе пиццы. Частые госпитализации Кэтрин давным-давно приучили его не теряться на кухне. Излюбленным его воспоминанием был образ маленькой Келли, «помогающей» ему с готовкой, — как она старательно режет яблоки на дольки, годные разве что для помойного ведра, а волосы ее перемазаны тестом.
Сейчас он приготовил себе курицу под соусом карри и поужинал перед телевизором, следя за новостями. Потом он немного попереключал каналы. Не найдя ничего интересного, он спустился в полуподвал и принялся столярничать. Он мастерил стеллаж с широкими полками для проявочной Кэтрин. Работа несложная, единственная трудность — аккуратное выпиливание желобков. Проявочную для Кэтрин он в свое время оборудовал в первую очередь. Давно это было, а теперь новых проектов он не затевал.
Столярные работы были единственным хобби Кардинала. Ему нравился запах опилок, нравилось ощущение деревянной поверхности под его руками, радовало то чувство удовлетворения, которое он испытывал, когда вещь, даже такая простая, как стеллаж, бывала закончена. В его профессиональной деятельности мало что могло доставить ему подобное удовольствие.
Нередко они с Кэтрин работали в полуподвале одновременно: Кэтрин — в своей проявочной, Кардинал — за верстаком. У них там был старенький пыльный проигрыватель, и они по очереди ставили диски. А иногда Кардинал мастерил что-нибудь внизу, слыша ее шаги у себя над головой. В одиночестве, но вместе. Так ему казалось тогда. Оба мы сейчас одни, но в то же время мы вместе. Порой это оборачивалось близостью более тесной, чем даже секс.
Сейчас шагов над головой не было слышно, и музыку Кардинал не включал. Да и столярничанье не доставляло ему обычной радости. В отсутствие Кэтрин все было не то.
57 
