24 
— Как это проявил твердость? — недоуменно спросил мистер Коллинз.
— Лиз сказала, что хочет один раз прокатиться Сначала я думал, что она шутит, но потом понял — она и вправду этого хочет. «Только один раз», — сказала она. И я не устоял.
— И теперь ты винишь во всем себя?
— Естественно, — кивнул Тодд. — Я обещал родителям Элизабет, что никогда не буду ездить с ней на мотоцикле. Я думал, что никто никогда не узнает, если мы прокатимся один разочек. Мне так хотелось быть все время с ней. И все-таки я не должен был соглашаться, — Ты зря так казнишь себя, — сказал мистер Коллинз. — Ведь Лиз знала, что этого нельзя делать.
— Да разве она думала, что все может так кончиться?
— Разумеется, нет. И все-таки ты не настолько уж виноват. Уверен, что и Уэйкфилды со мной согласятся.
— Вряд ли. Они видеть меня не хотят. Это их дочь лежит в коме, а не л Они считают, что я виноват не меньше Макалистера. И я действительно виноват, мистер Коллинз, что бы вы ни говорили.
Тодд уронил голову на руки, из глаз его снова полились слезы. Мистер Коллинз встал, обнял Тодда за плечи.
— Перестань, Тодд. Это была дорожная авария. Ты здесь ни при чем, и я уверен, говорю тебе, уверен, что Уэйкфилды тоже все понимают. Несчастье невозможно было предотвратить, так что, пожалуйста, не вини себя — Но ведь я мог бы не согласиться с Лиз!
— И оставить ее одну в клубе? Мы оба хорошо знаем, как нелегко переубедить Элизабет, если она что-то решила.
Мистер Коллинз помолчал, что-то обдумывая.
— Знаешь, есть еще одна вещь, которую тебе стоит знать. Вчера вечером, в клубе, мы беседовали с Элизабет, и она сказала, что бесконечно тебе верит. А теперь перестань терзать себя неразумными мыслями.
— Это не так просто.
— Я знаю, но, послушай., — Вот вы где! Мама отправила меня за вами! — В холл влетел запыхавшийся Стив Уэйкфилд. Голос его срывался. — Лиз стало хуже! Доктор сказал, что она вряд ли выживет!
Глава 11
Тодда разбудил яркий солнечный луч. Было очень рано, и он никак не мог сообразить, где он и почему спит в одежде. Совсем проснувшись, он вдруг все вспомнил: они едут на мотоцикле, ночь, ослепительный свет встречных фар и безжизненное тело Лиз на шоссе.
Никогда раньше он не испытывал такого страха, как в те мучительные часы, когда Лиз была на волосок от смерти. Оставалось лишь надеяться на умение и настойчивость врачей. Состояние Лиз было очень тяжелое, врачи сомневались, переживет ли она ночь. Тодд не находил себе места, ожидая известий от мистера Коллинза, который остался дежурить у палаты с родителями Лиз. Сам он решил не показываться им на глаза. Надежда сменялась отчаянием. Наконец стало известно, что непосредственной опасности для жизни нет. И Тодд, падая с ног от усталости и всего пережитого в ту ночь, примостился на кушетке в холле и незаметно для себя уснул. Проснувшись с первыми лучами солнца, он поспешил к палате Лиз. Нед и Элис Уэйкфилды все еще сидели у двери в палату. Тодд робко подошел к ним В эту минуту он ничего не боялся, пусть ругают или даже прогонят. Главное узнать, как Лиз.
— Как она? — взволнованно спросил он.
— Без изменений, — устало ответил Нед Уэйкфилд.
— Слава Богу, у нее нет травмы головы, — добавила миссис Уэйкфилд.
— Да, обследование ничего не показало? — согласился Нед. — Но Лиз пока в коматозном состоянии.
— Сколько еще— начал было Тодд. Нед пожал плечами и покачал головой, Внезапно дверь распахнулась т» вошел Стив, неся поднос с едой. Увидев Тодда, он дал наконец волю чувствам, которые сдерживал всю эту долгую ночь.
— Зачем ты явился? — закричал он. — Уходи сейчас же! Я не могу тебя видеть!
— Но я не виноват, это несчастный случай, — пытался объяснить Тодд.
— Что ты говоришь! Если бы не ты со своим мотоциклом, ничего бы не было. Ты виноват! Зачем ты взял ее с собой?
— Перестань, Стив. Ведь я люблю Лиз. Неужели ты думаешь, я хотел ей плохого?
— Я ничего не думаю. Но я тебя ненавижу! Врачи говорят, Лиз повезло, что она осталась жива. Но неизвестно, как все пойдет дальше. Как ты смел посадить ее на мотоцикл?!
— Стив, перестань, — раздался голос Джессики. Она вышла из палаты, и все сразу повернулись к ней.
Проведя ночь у постели сестры, она едва держалась на ногах. Глаза опухли, Тушь и пудра растеклись по щекам. Спортивный костюм изрядно помялся, Впервые в жизни Джес не заботилась о том, как выглядит, — Во всем виновата я одна, — произнесла она безжизненным голосом.
24 
