очень нудно 
157 
Тони не мог скрыть охватившего его ужаса и весь напрягся. Потом резко повернулся.
— Я не понимаю, — сказал он. — Кто вы?
Тадеуш крепко прижал дуло к боку Тони.
— Не глупи. — Он услышал урчание «мерседеса», подъехавшего сзади. Автомобиль остановился, и из него вышел Кразич. — Дарко, открой заднюю дверь.
Кразич открыл дверцу, и Радецкий втолкнул Тони внутрь, вынув из кармана револьвер. Потом сел рядом со своим пленником, наставив револьвер ему на живот.
— Это не самая приятная смерть, — почти весело проговорил он.
— Послушайте, вы ошибаетесь, — неловко запротестовал Тони. — Я понятия не имею, кто вы такие. И вы явно принимаете меня за кого-то другого. Отпустите меня, и мы обо всем забудем.
«Слишком жалобно, — подумал Тони. — Где твоя выучка? Куда подевалась твоя знаменитая проницательность?»
— Дерьмо, — сказал Радецкий нарочито грубо. — Ты не только трахаешь Кэрол Джордан, ты еще и работаешь с ней. Дарко, отвези нас куда-нибудь, где мы могли бы спокойно поговорить.
Мысли Тони помчались с запредельной скоростью. Им известно, кто Кэрол на самом деле. Ее маска сорвана. Им и про него все известно, только они решили, что он здесь из-за них. Но как они тут оказались? Как он не заметил хвоста? Впрочем, он не проверял, есть хвост или его нет. Да и какая в общем-то разница, как сюда попал Радецкий. Главное — защитить Кэрол. Относительно Радецкого у него не было иллюзий. Оба, и он и Кразич, убийцы. Если удастся купить жизнь Кэрол ценой его собственной жизни, пусть будет так. Главное — спасти ее. Если ему когда-то и была нужна вся его изобретательность, так это теперь. И он не мигая посмотрел в глаза Радецкому.
К его удивлению, автомобиль вдруг затормозил и остановился. Тони посмотрел в окошко поверх плеча Радецкого. Они находились у крайнего дока, где умещалось не более полудюжины судов. Людей поблизости не было. «Мерседес» встал напротив металлической баржи, выкрашенной в голубовато-серый цвет.
— Минутку, босс, — сказал Кразич и вылез из машины. Он открыл багажник и исчез из виду. Потом появился вновь, держа в руке ломик, который быстро сунул под полу пиджака.
С растущим страхом Тони смотрел, как Кразич огляделся и проворно побежал по сходням. Оказавшись рядом с крышкой люка, он быстро поддел ломиком замок. Поднял крышку и заглянул внутрь. Потом побежал обратно к машине, подавая большими пальцами сигналы Радецкому.
— Сейчас мы выйдем из машины и пойдем на баржу. Если попытаешься сбежать, перебью тебе ноги. Я хороший стрелок, доктор Хилл, — ровным голосом проговорил Радецкий. — Кричать тоже не имеет смысла. Здесь никого нет.
Кразич открыл дверцу, и Тадеуш стал вылезать из машины, не отворачиваясь от Тони и не сводя с него взгляда, пока тот передвигался ближе к дверце. Кразич схватил его за плечо и развернул. Вновь в спину Тони уперлось дуло револьвера. Он стал взбираться по сходням, спотыкаясь и оступаясь.
Едва они все оказались на барже, как Тони подтолкнули к открытому люку. Кразич с непостижимой для его фигуры легкостью подскочил к трапу и стал спускаться. Внизу было темно и мрачно. В пустоте отзывался гулким эхом стук обуви по металлу. Потом внизу показался слабый свет.
— Давай туда, — приказал Радецкий.
Тони с опаской развернулся лицом к Тадеушу и двинулся в сторону трапа. Он одолел несколько ступенек, когда ощутил нестерпимую боль в руке, которая заставила его разжать пальцы. Ноги соскользнули с перекладины, и на какое-то страшное мгновение Тони повис над тьмой на одной руке. Вскинув в ужасе голову, он увидел, что Радецкий снова собирается ударить рукояткой револьвера по его пальцам. Обливаясь потом, Тони сумел ухватиться раненой рукой за перекладину и нащупать ногой ступеньку, в последнюю секунду убрав из-под удара неповрежденную руку. Он сам не понял, как ему это удалось, однако он довольно быстро спустился.
Едва его ватные ноги коснулись пола, как к нему подскочил Кразич и что было силы ударил в солнечное сплетение, отчего Тони согнулся пополам и едва не закричал, задыхаясь от боли. Он свернулся калачиком на холодном металлическом полу, и его вырвало. Когда к Тони вернулось зрение, он увидел стоявшего над ним Радецкого, показавшегося ему огромным чудовищем.
Кразич схватил его за воротник пиджака, чуть не задушив, и бросил на свернутый брезент
— Садись, жопа вонючая.
Тони постарался прислониться к холодной переборке.
157 
