3 
Да и что худого в том, чтобы напомнить всем остальным, кто есть кто?
Он подошел к реке и стал смотреть на приближавшиеся огни большого сухогруза, с рокотом подваливавшего к берегу. Еще немного, и сухогруз вошел в узкий глубокий канал судоремонтной мастерской. За спиной у Тадеуша вновь открылись ворота.
Тадеуш оглянулся и увидел побитый пикап, тормозящий рядом с «мерседесом». Несколько секунд спустя во двор стала заезжать задом большая фура. Из пикапа выпрыгнули трое мужчин. Двое направились к причалу, а третий, в форме румынского таможенника, — к фуре, где его уже поджидал водитель. Они сняли таможенные пломбы, отперли замки и распахнули двери.
Внутри стояли ящики с банками консервированных вишен. Тадеуш поморщился. Какому здравомыслящему человеку придет в голову есть консервированную румынскую вишню, тем более ввозить ее в фурах? Тем временем таможенник с водителем принялись вынимать ящики. А за спиной Тадеуша пришвартовался сухогруз.
*
Вскоре между оставшимися в фуре ящиками освободился узкий проход. После минутной паузы из темноты начали появляться человеческие фигуры и спрыгивать на землю. Ошарашенные потные лица китайцев блестели в сумеречном свете огней. Сначала поток людей замедлился, потом иссяк. Сорок китайцев сбились в кучу, крепко прижимая к себе узлы и рюкзаки и в ужасе поводя глазами, словно почуявшие кровь лошади. Они дрожали от холода, так как тонкая одежда не защищала их от речной промозглой сырости.
Порыв ветра донес до Тадеуша затхлый запах из недр фуры. Он раздраженно поморщился, учуяв жуткую смесь пота, мочи, кала, сдобренную какой-то химией. Надо дойти до ручки, чтобы таким образом перемещаться по свету. Львиную долю своего богатства он сколотил на отчаянии других людей и привык в некотором смысле уважать тех, кому хватило смелости выбрать путь к свободе, который он им предлагал.
Водитель фуры, люди из пикапа и команда сухогруза мигом организовали прибывший «товар». Несколько китайцев достаточно понимали по-немецки, чтобы стать переводчиками, и нелегалы с готовностью принялись помогать. Сначала они освободили фуру от вишни и биотуалетов, вымыли ее изнутри из шланга. Потом, образовав живую цепочку, переместили ящики с консервированными фруктами с сухогруза в уже чистую фуру. И наконец безропотно спустились в освободившийся трюм. Команда Тадеуша загородила нелегалов одним рядом ящиков, после чего таможенник точно так же все опломбировал.
Все шло как по маслу, с гордостью отметил Тадеуш. Китайцы прибыли в Будапешт по туристическим визам. Их встретил один из людей Кразича и доставил на склад, где они спрятались в фуру. За пару дней до этого сухогруз недалеко от Бухареста вполне легально загрузили под бдительным присмотром таможенников. И вот на полпути они встретились и совершили обмен. Теперь сухогрузу предстоит долгий путь до Роттердама. Даже если его будут осматривать, то все документы и пломбы в порядке. Любой любопытный таможенник, даже имея серьезные подозрения, обратится к местным коллегам, проверявшим груз. А если остановят фуру, то в ней будут настоящие фрукты. Даже если какой-нибудь служитель заметил что-то в аэропорту или на складе и сообщил властям, никто ничего не найдет, кроме консервированных вишен. Предположим, власти даже обнаружат поврежденные венгерские пломбы, водитель сошлется на вандализм или попытку ограбления.
Когда таможенник направился к фуре, Тадеуш остановил его:
— Одну минуту, пожалуйста. А где посылка для Берлина?
Кразич нахмурился. Он уже почти решил, что боссу хватило здравого смысла закрыть глаза на китайский героин, которым нелегалы частично оплатили переезд. Не стоило Тадеушу менять систему, детально разработанную Кразичем. У него была лишь одна причина — дурацкое суеверие, во власти которого он находился после смерти Катерины.
Таможенник пожал плечами.
— Спросите шофера, — отозвался он с нервной усмешкой. Ему прежде не приходилось видеть большого босса, и он предпочел бы все оставить по-старому.
Подняв бровь, Тадеуш посмотрел на водителя.
— У меня под радио, — сказал водитель. Он подвел Тадеуша к кабине и вынул приемник. В углублении находились четыре запечатанных брикета прессованного коричневого порошка.
— Спасибо, — произнес Тадеуш. — К чему беспокоиться из-за этого в пути? — Он взял брикеты. — Ты, конечно же, свои деньги получишь полностью.
3 
