46 
У него никогда не получится бросить. Он был вынужден делать паузы, жить долгое время без наслаждения хорошей сигарой, вкусом перца и кожи, может, с легким намеком на сладкое какао. В глубине души он сомневался, что мужественный аромат выкуриваемой изредка, пятничными вечерами, сигары может действительно навредить детям. Самые лучшие, конечно, кубинские сигары, но ему нравятся и мягкие с Суматры — после ужина, под коньяк или — вот истинное счастье! — под кальвадос.
Эх, кончилось время золотое!
Он погладил указательным пальцем верхнюю губу. Сигара чуть пересохла, пролежав не одну неделю в кармане. Но это ничего. На душе стало легче, он откинулся на спинку кресла и выпустил три идеальных колечка дыма. Они, медленно увеличиваясь, поднимались к потолку и таяли.
— Ты разве не собирался уйти пораньше?
Ноги Ингвара, лежавшие скрещенными на столе, с грохотом упали на пол.
— Который час? — испуганно спросил он и тщательно потушил сигару в кружке с остатками кофе.
— Половина третьего.
— Елки!
— Воняет гадостно по всему коридору, — проворчал Зигмунд Берли, неодобрительно нюхая воздух. — Шеф ужасно разозлится, Ингвар. Ты что, не читал последнее распоряжение о...
— Да, да! Мне нужно бежать!
Он повалил на пол вешалку в попытке сорвать свое пальто с нижнего крючка.
— Я уже должен быть дома! — крикнул он, пробегая мимо Зигмунда.
Вешалку он поднимать не стал.
— Подожди! — крикнул ему в ответ Зигмунд. Ингвар сбавил скорость и остановился, пытаясь засунуть руки в вывернутые рукава.
— Это только что пришло, — сообщил Зигмунд, размахивая конвертом.
— Черт бы побрал! — прошипел Ингвар сквозь стиснутые зубы. — Это дерьмо порвалось, что ли?
Зигмунд засмеялся. Терпеливо, как будто он имел дело с упрямым ребенком, он помог Ингвару одеться.
— Вот так, — мягко сказал Зигмунд и протянул конверт Ингвару. — Ты сказал, это срочно.
— Да, доставили быстро. — Ингвар благодарно улыбнулся, сунул конверт в карман и побежал.
Зигмунду показалось, что пол вздрагивает под его свинцово-тяжелыми шагами.
— Когда-нибудь у него точно будут проблемы со всеми этими бумагами, которые он таскает туда-сюда, — ворчливо сказал Зигмунд самому себе. — Он добегается.
В коридоре все еще стоял запах от сигары Ингвара, кислый и неприятный.
Вегард Крог пил выдохшееся пиво и был счастлив.
Никогда раньше его не поили такой мочой в «Кома», единственном ресторане в Грюнерлёкка, где подают приличные обеды. Он поднял кружку к свету. Пена уже осела, и свет из окна почти не просвечивал сквозь теплую мутную жидкость. Он широко улыбнулся и сделал еще глоток.
Трюк с прыжком с тарзанкой не удался.
До середины прыжка Вегарда Крога было прекрасно видно. Потом он исчез из кадра, а камера заметалась и нацелилась на небо. Поймала кран. Затем объектив метнулся к земле. Вдруг, на долю секунды, стало видно Вегарда Крога в движении вверх. Вертикально вверх. Остаток пленки под звук сирен запечатлел попытку оператора скрыться с места происшествия, и в кадре мелькали земля, камни и строй материалы.
Теперь это не имеет никакого значения.
Вчера пришло приглашение.
Все это время Вегард Крог надеялся и ждал. Иногда он был совершенно уверен, что оно придет. Он думал о приглашении вечерами. Последней отчетливой картинкой, которая представлялась ему перед сном, была красивая открытка с монограммой и его каллиграфически выведенным именем.
И оно пришло.
Когда он открывал кремовый толстый и жесткий конверт, у него дрожали руки. Открытка выглядела именно так, как он ее представлял. Открытка мечты, которую бросили в почтовый ящик тогда, когда она была ему нужнее всего.
Вегард Крог наконец-то достиг цели.
Теперь он был среди избранных. Начиная с этого момента он мог считаться одним из них, тех, кто раз за разом раздраженно отвечает «без комментариев», когда папарацци тянут к ним микрофоны.
— Ко мне будут приставать, — удовлетворенно пробормотал Вегард Крог и утопил свою довольную улыбку в кружке пива.
Королевская семья в Швеции приближает ко двору научную элиту, окружает себя представителями старых дворянских родов, думал он. В Норвегии все по-другому, в Норвегии это почетное место занимают деятели культуры: музыканты, литераторы, художники.
Шесть лет назад в баре в центре города он угостил бокалом мерло щеголевато одетого, женственного юношу с глазами лани. Юноша сидел в углу, завлекая женщин. Вегард был ужасно пьян, но чутье ему не отказало: вот он, мой шанс, мелькнуло у него в голове. На предложение выпить юноша вежливо сказал «да, спасибо» и поболтал с ним, пока Вегард не ушел, подцепив брюнетку.
46 
