91 
– Взгляни на эти узоры, – вполголоса заметил Сахемоти, проходя мимо очередной усадьбы-мастерской. – Каждый из них – сложный магический символ. Недействующий и нечитаемый, разумеется. Столетие за столетием здешние мастера воспроизводят их, не понимая смысла. Вот, к примеру, расписной ларец просит благословения богов, которые давно ушли из этого мира… Хотя о чем я – ведь ты, как и любой смертный, не можешь их прочитать. Издержки пьяной травки, а?
– Прочитать не могу, – буркнул Херуки. – Зато вижу, что мастер, который расписывал ларь, думал только о деньгах, которые за него получит. Он работал не сердцем и даже не головой, а одними привычными руками. Даже если б он понимал значения узора, благословения богов он все равно бы не дождался.
Сахемоти кивнул с довольным видом.
– Вот для этого я тебя с собой и взял. Раз ты так хорошо читаешь в душах смертных, то мне понадобится твоя помощь. Найди мне здесь лучшего из мастеров. Такого, у которого есть не только голова и руки, но и душа… такого, у которого ожил бы магический узор, даже если бы он не понимал его смысла.
Херуки пристально посмотрел на него.
– А ты знаешь, что будет дальше с тем человеком, у которого узор оживет? Или тебя это не интересует?
– Ты не хуже меня знаешь, что это невозможно. Я выразился аллегорически. Найди мне лучшего мастера. Вот, к примеру, этот…
Бывшие боги медленно пошли вдоль улицы. Дом следовал за домом, и возле каждого красовались выставленные на продажу образцы изделий. Херуки поначалу выбирал неохотно, но вскоре увлекся и вошел во вкус. Иногда ему хватало одного поверхностного взгляда, иногда он останавливался и долго вертел утварь в руках.
– Здесь рисунок точен, но краски так тусклы, как будто их смешивали осенним вечером… А в этом расписном бочонке чувствуется нетерпение – вон, линии так и пляшут, словно хотят убежать с крышки в ближайший кабак…Ого, сколько посуды у этих ворот! Да только ее резали и расписывали подмастерья, а хозяин лишь ставил подпись. Если так будут поступать все, славе Хиллы быстро придет конец. А вот тут…о, взгляни, Сахемоти! Вот то, что нам надо. Твердая рука, сильные линии и живые цвета…
– …и что ни узор, то отступление от канона, – добавил Сахемоти. – Не знаю, к добру это или к худу. Что ж, давай зайдем.
Мастер оказался старше, чем они предполагали. Почти старик, худой и малорослый, с суровым морщинистым лицом и внимательными глазами. Волосы он на крестьянский манер остриг кружком, зато усы отпустил до самой груди. Руки и одежда мастера были густо покрыты застарелыми и свежими пятнами краски, и даже усам досталось – один был красный, другой зеленый. Звали его громким именем Крапчатый Карась Восемнадцатый. Покупателей он встретил довольно равнодушно.
– Я в розницу не торгую, – сказал он, выходя на крыльцо. – Эта посуда, что у изгороди развешана, уже продана оптовику. Ежели хотите, можете оставить заказ.
– Именно за этим мы и пришли.
– Тогда заходите.
Две трети обширного дома занимала мастерская. Повсюду неустойчивыми башнями громоздились золотистые заготовки, на полу хрустела стружка. Сахемоти прошел к верстаку, снял с плеча короб и достал оттуда нечто плоское, тщательно упакованное в много слоев бумаги и ветоши. Развернув бумагу, он выложил на столешницу деревянную маску.
Маска изображала лицо прекрасной девушки. Белый, с тонким розоватым отливом лак покрылся густой сеткой трещинок, но очертания высокого лба и по-детски округлых щек были так мягки и изящны, что захватывало дух. Пухлые губки маски были раздвинуты в полуулыбке, которая могла означать всё что угодно. В миндалевидных глазницах пряталась темнота.
– Ух ты! – выпалил Херуки, нагибаясь над столом. – Да ведь это маска Безупречной Красавицы!
– Настоящая древнекиримская работа! – хрипло воскликнул Крапчатый Карась, отпихивая Везунчика. – Где вы ее украли?
– Еще чего, «украли»! Она принадлежит хозяину театра, в котором мы служим.
– А, так это тот балаган на пр`оклятой горе у Репейников, о котором болтают все подряд?
Сахемоти кивнул.
– Наш хозяин желает, чтобы вы изготовили еще три маски по образцу этой. Мастер благоговейно взял маску красавицы и поднес ее к свету.
– «Хозяин желает», – передразнил он. – Вы хоть знаете, неучи, что таких масок во всём Кириме осталось не больше десятка? Что за такую маску знающий человек повозку серебра отдаст? А вы для балагана ее приспособить хотите! Шедевр древности – зевакам на потеху!
91 
