очень нудно 
77 
К Андрею подскочил холоп, поставил серебряное блюдце с покрытым румяной корочкой куском, поклонился:
— Государь тебе, княже, опричный кусок со своего стола шлет с уважением. Сказывает, завтра видеть в покоях желает.
Опричный кусок — это награда, что-то вроде Знака Почета в двадцатом веке. Поэтому князь Сакульский поднялся во весь рост, пристально глянул на Иоанна, почтительно поклонился, снова распрямился, глядя на белое блюдо перед царем и коричневое перед царицей. Сел, толкнул боярина Кошкина в бок:
— Ты знал, да? Знал?
— Знал, вестимо. А ты рази не догадался?
Андрей закрутился, не зная, с кем поделиться открытием, повернулся назад и шепнул в ухо одному из бояр:
— Анастасия убоину ест. Мясо.
— Царица мясо ест! — тут же выплеснул тот полученное известие соседям. — Пост, а она — мясо!
И молва понеслась дальше и дальше, предупреждая всех, что в русском царстве грядут долгожданные перемены.
«Ястреб»
Челобитных в покоях государя стало совсем немного — они лежали между сундуками уже не по пояс, а ниже колена. Видать, новые сюда носить перестали, а со старыми прилежные работники потихоньку разбирались. Год-другой — и вовсе не останется. Андрей кивнул священнику и боярину Адашеву, после чего вошел в светелку с изразцовой печью. Иоанн остановился в дверях, указал на пюпитр:
— Читай. — На деревянной подставке лежала стопка заполненных убористым почерком листов выбеленной бумаги. Страниц пятьдесят. — Коли мысли возникнут — в свитке, что на окне, помечай. Моих отметок там уже изрядно, ты ниже пиши.
И юный царь ушел, оставив его наедине с порученной работой. Зверев вздохнул, потянул к себе верхний лист:
«Лета 7058 июня царь и великий князь Иван Васильевич всеа Руси сесь Судебник уложил:
Суд царя и великого князя судить боярам, и окольничим, и дворецким, и казначеям, и дьякам. В суде не дружити и не мстити никому, и посулу в суде не имати; тако ж и всякому судье посулов в суде не имати…»
Текст, как было здесь принято, шел сплошняком и не имел разделения не то что на главы, но, кажется, и на предложения. Продраться через него было трудновато, однако с первых строк стало ясно, что первые из предложений Зверева царь процитировал почти дословно: про то, что суд нельзя использовать ни для мести, ни для дружеской услуги, ни для получения взяток. Дальше очень долго расписывалось, кому еще нельзя брать «посулов», ради чего нельзя и что за такое преступление бывает. В общем, радикальное предложение князя Сакульского: «Попался на мзде — сразу на кол перед земской избой», — не прошло. Хотя в общем мысль царя двигалась в правильном направлении.
Часа через два Андрей увяз в разборках, связанных с займами и иностранцами — причем перестал понимать половину слов. Ну что могло означать: «Живота не давати», «христианский отказ» или «игородь чужеземца»? Спрашивать тоже не хотелось, дабы не засветить своей невежественности. Утешало только то, что пойманного на «татьбе» вора ограбленный хозяин мог тут же карать по своему разумению — справедливость и разум восторжествовали над юриспруденцией. К середине царского сочинения выяснилось, что судить воеводам надобно не просто так, а с согласия «выборщиков и целовальников». Сиречь — в суде появлялись первые со времен Ярослава Мудрого присяжные заседатели.
Последнюю страницу Андрей перевернул уже сильно за полдень, взвесил трактат, положил на место и выглянул в горницу, где царь задумчиво читал одну из челобитных.
— А отчего воевод выборными не сделал, государь? Ведь жаловаться на них станут. И на тебя обижаться, что плохого поставил.
— Опасаюсь смуту на Руси сим указом учинить. Не станут знатные бояре худородным подчиняться, коли рода при посылании на кормление не учитывать. Коли же избирать воевод начнут, то тут у худородных изрядно перевеса будет.
— Коли это сознательно, — развел руками Андрей, — то возражать бесполезно. А в остальном, я считаю, судебник правильный. Большую пользу принесет. Он уже действует?
— Нет, княже, торопиться не стану, — покачал головой Иоанн. — Перечитаю еще, подумаю. Иным людям дам почитать, их послушаю. Твои слова приведу, их возражения узнаю. Почто указ таким издавать, чтобы через год менять приходилось? Взвесить все до мелочей надобно, посоветоваться. Подпишу, коли сомнений не станет.
77 
