очень нудно 
42 
— Нет-нет, Уилликом, пригласи ее. Джейсон, что же мы скажем людям?
— Что мать неважно себя почувствовала и отец увез ее к морю. В Брайтон. Пусть мерзавцы постараются разыскать их там. А теперь мне пора на встречу с мисс Джудит Макрей.
Брат задумчиво покачал головой.
— Сегодня вечером нам предстоит разговор с друзьями. Пусть никчемные лодыри берутся за работу, вместо того чтобы шляться по всем лондонским борделям. Дадим им возможность проявить себя.
— А я думал, что сегодня у тебя заседание в Королевском астрономическом обществе.
— Звезды могут подождать, — отмахнулся Джеймс, но тут же хлопнул ладонью по лбу. — Черт возьми, я должен представить статью.
— Ту самую, о странном феномене серебристого каскада, который ты наблюдал, изучая одно из колец Сатурна?
Джеймс кивнул и принялся ходить по комнате.
— Гюйгенс был не прав, утверждая, что эти кольца состоят из твердой материи. Это не так, и именно потому я увидел серебряный дождь, проникающий через…
— Джеймс! Ты собирался оставить меня в передней на все утро? Тебя так беспокоит Сатурн?
Молодые люди обернулись. В дверях стояла Корри.
Уилликом отчаянно размахивал руками за ее спиной, готовый позвать на помощь Реми: очевидно, она прорвала его оборону, и теперь бедняга не знал, что делать.
Джеймс мог бы объяснить, что Холлис, как и любой человек в здравом рассудке, никогда не заставил бы Корри ждать, но было уже поздно.
— Уилликом, не волнуйтесь, это мисс Корри Тайборн-Барретт, наш близкий друг, — успокоил он и направился к Корри, протягивая руку. — Корри, у тебя все в порядке? И где твоя горничная? Надеюсь, ты не явилась сюда одна? Так не полагается. И ты не…
— Я должна поговорить с тобой, — перебила она, выразительно глядя на ошеломленного Джейсона.
— Из тебя получилась прехорошенькая девушка, — констатировал наконец тот, сверкнув белоснежными зубами в улыбке, способной свести с ума даже самую разборчивую красавицу. — Я ухожу, Джеймс. Увидимся вечером.
И, протискиваясь мимо застывшей Корри, легонько щелкнул ее по подбородку.
— Осторожнее, малышка, старший братец немного расстроен.
Они долго стояли, прислушиваясь к веселому свисту и резкому стуку каблуков по черно-белым мраморным плитам передней.
— Что случилось, Корри? Но сначала садись. Хочешь чаю?
— Не хочу. До меня дошли очень неприятные слухи, Джеймс.
Джеймс мгновенно насторожился. Черт, она пронюхала о покушениях на жизнь его отца!
— Какие именно? — осторожно осведомился он.
— Джульетта Лоример.
— Джульетта Лоример? Кто… а, та девушка, что прекрасно танцует. Так что с ней?
— Что значит «прекрасно танцует»? Значит, она играет особую роль в твоей жизни? Разве я плохо танцую?
— Во всяком случае, не слишком хорошо, но ты еще научишься. Так что там с мисс Лоример?
— Я слышала, что она решила любой ценой заполучить тебя. Намерена стать твоей женой. Вполне возможно, она предпочитает Джейсона, но придется довольствоваться тобой, потому что ты — наследник.
— И где же ты это слышала? — поинтересовался Джеймс.
Корри подступила ближе, поднялась на цыпочки и прошептала:
— Мне сказала Дейзи Уинборн. Она подслушала, как целая толпа маменек с дочками рыдала и рвала на себе волосы по этому поводу в дамской комнате. Брат Дейзи даже упомянул, что скоро в «Уайте» будут заключать на тебя пари.
Джеймс побледнел и покачал головой, не сводя глаз с девушки.
— В книге пари «Уайте»?
— Очевидно, так. И ждать осталось недолго. Все хотят еще раз увидеть тебя с ней, прежде чем делать ставки. То есть убедиться, достаточно ли ты увлечен. Ты собираешься жениться на ней, Джеймс?
— Проклятие, конечно, нет. Я почти не знаю эту особу.
Корри широко улыбнулась.
— Что с тобой? Она тебе не нравится?
— Разумеется, нет, — заверила Корри, натягивая перчатки. — С чего это вдруг она должна мне нравиться?
С этими словами она повернулась и, насвистывая, вышла из комнаты. И тут Джеймса, должно быть, обуял дьявол, потому что он крикнул ей вслед:
— И все же я буду танцевать с ней завтра вечером на балу у Ланскомов. Вот там и посмотрим!
Она не обернулась. Не хотела, чтобы он увидел, как исчезает улыбка с ее лица.
Вечером Джеймс представил статью о феномене серебристого каскада на одном из колец Сатурна на ежемесячном заседании Королевского астрономического общества в присутствии тридцати джентльменов, исследователей звезд и планет. Среди собравшихся были и те, кто по-прежнему считал Землю центром Вселенной, а Галилея — шарлатаном. В зале сидели и две женщины, жены членов общества, и обе пялили глаза на Джеймса до тех пор, пока ему не захотелось поскорее убраться оттуда. Доклад Джеймса был хорошо принят, в основном потому, что оказался коротким, хотя он сознавал, что большинство членов считают его слишком молодым и неспособным понять суть явления. Обе дамы пригласили его к ужину, но он вежливо отказался.
42 
