очень нудно 
38 
– Если хотите, – быстро добавил он, – я пришлю к вам Тони отдельно, чтобы он сделал ваш портрет в интерьере. Как насчет того, чтобы снять вас в студии, за работой?…
– Я бы не назвала это «студией», – проговорила Биверли Доддс, задумчиво поглаживая себя кончиком пальца по шее. Несомненно, предложение репортера пришлось ей по вкусу. – Просто свободная спальня, где я работаю за гончарным станком и немного рисую. Я занавесила там стены белыми простынями, чтобы получить рассеянный свет…
– Кстати, о свете, – перебил Стив Холли, многозначительно глядя на солнце. – Давайте-ка отправимся прямо сейчас, а?
– Сейчас условия для съемки просто превосходные, – объяснил Биверли фотограф. – Но, боюсь, скоро начнет темнеть.
Биверли тоже поглядела наверх и кивнула, как кивает один профессионал другому, а Ребус был вынужден признать, что Стив Холли далеко не глуп.
– Вы не подождете нас здесь, инспектор? – спросил он у Ребуса. – Мы вернемся через пятнадцать минут, не больше.
– Боюсь, что мне уже пора возвращаться в Эдинбург. Простите, мистер Холли, не могли бы вы дать мне ваш номер телефона?
– Где-то у меня была визитка… – Репортер порылся в карманах, достал бумажник и вынул оттуда карточку. – Прошу…
– Спасибо, – сказал Ребус, пряча карточку в карман. – И еще: можно вас на два слова?…
Отведя Холли на несколько шагов в сторону, он оглянулся и увидел, что Биверли Доддс стоит рядом с фотографом и, показывая на свое платье, спрашивает, годится ли оно для съемки, или ей лучше переодеться. Очевидно, живя в деревне, Биверли истосковалась по общению с другими творческими натурами. Ребус повернулся к ней спиной, чтобы она ненароком не услышала его слов.
– Вы видели эту ее куклу? – спросил Холли, и Ребус равнодушно кивнул.
Репортер наморщил нос.
– Полагаете, мы здесь напрасно теряем время? – спросил он еще более дружелюбным тоном, вызывая собеседника на откровенность.
– Почти наверняка, – ответил Ребус, сильно в этом сомневаясь и понимая, что Холли тоже усомнится, стоит ему увидеть вырезанную из дерева странную фигурку. – Для меня поездка сюда – просто возможность вырваться из города, – добавил он, напуская на себя скучающий вид.
– А я вот терпеть не могу сельскую местность, – доверительно сообщил Стив Холли. – Каждый раз, когда я оказываюсь на природе, мне начинает не хватать запаха выхлопных газов, шума машин и прочего. Удивительно, что разбираться с этой ерундой послали инспектора, а не кого-нибудь рангом пониже…
– Мы очень серьезно относимся к каждой ниточке, которая может вывести нас на след.
– Я понимаю, но все равно – с этой работой мог бы справиться простой констебль или сержант.
– Как я только что сказал… – начал Ребус, но Холли уже повернулся, чтобы возобновить работу. Ребус поймал его за рукав. – Я хотел вас предупредить, Стив: если эта штука все-таки окажется уликой, нам придется потребовать, чтобы о ней не болтали. Холли небрежно кивнул в ответ.
– Пусть ваш босс поговорит с моим боссом, – сказал он, пытаясь сымитировать американский акцент, затем высвободил руку из пальцев Ребуса и ускользнул от него к Биверли и фотографу.
– Послушайте, Би, – услышал Ребус, – у вас замечательное платье, но, боюсь, на снимке оно не будет смотреться. Быть может, учитывая хорошую погоду, вы попробуете надеть что-нибудь покороче?…
Проезжая по проселку во второй раз, Ребус не стал задерживаться у перелаза. Он только сильнее надавил педаль газа, гадая, что может ждать его впереди. Примерно через полмили проселок перешел в широкую, засыпанную мелким красноватым щебнем подъездную дорожку, которая привела его к высоким узорчатым воротам из кованого железа. Остановившись возле них, Ребус вылез из машины. Ворота оказались заперты. Продолжавшаяся за ними подъездная дорожка исчезала среди высоких деревьев, так что от ворот рассмотреть сам дом было невозможно. Никакого знака Ребус не видел, но не сомневался, что перед ним «Можжевельники» – усадьба семьи Бальфур. Каменная ограда казалась неприступной, однако на некотором расстоянии от ворот она постепенно понижалась, так что через нее можно было перелезть. Пройдя вдоль ограды около сотни ярдов, Ребус выбрал местечко поудобнее и, перевалившись через стену, тяжело спрыгнул вниз.
Он оказался в самом настоящем лесу, в котором легко можно было заблудиться и проплутать несколько часов. Чтобы не рисковать, Ребус вернулся к подъездной дорожке и двинулся по ней, от души надеясь, что за первым поворотом его не ожидают второй и третий. Увы, его надеждам не суждено было сбыться. Подъездная дорожка прихотливо петляла, и он брел по ней, задаваясь вопросом, как в усадьбу доставляются самые обыкновенные вещи. Как поступает, например, почтальон, когда ему нужно доставить письмо или телеграмму?… Впрочем, вряд ли подобные мелочи могли заботить такого человека, как Джон Бальфур.
38 
