очень нудно 
83 
— Значит… — вопросительно посмотрел на меня Кобра.
— Значит, победа наша должна быть безоговорочной и максимально кровавой. Чтобы напугать ВСЕХ!
Цинни
— Лола, с твоего позволения. — Дядюшка уселся напротив, чуть помедлил. — Ты не находишь, что нам пора поговорить откровенно?
Та-ак… Уже боюсь. Это я без всякой иронии. Дядюшкин тон не предполагает легкомысленной беседы о том, о сем. Да и сам по себе вечерний визит, не соответствующий дядиным привычкам, настораживает. Хорошо еще, что и руки заняты, и на дядю можно не смотреть, — я вышиваю монограмму на очередном платочке; привычка коротать досуг таким образом — Лолино наследство.
— Я знаю, что ты общаешься с… с новыми поселенцами.
Диего! Предатель!
То, что я дурно подумала о человеке, который оказал мне услугу, — плохо. Но еще хуже то, что эти слова я произнесла вслух.
— Диего? — живо переспросил дядя. — Значит, почтовых голубей в форт доставил Диего? Да… я должен был догадаться…
— Дядя, но откуда же тогда вы узнали? — растерялась я.
— Ты недооцениваешь мою наблюдательность, дитя мое.
Вот так просто. Нет, дорогая, разведчица из тебя никакая. Даже учитывая то, что в своем времени ты прочитала три дюжины книг о разведчиках XX века, а нынче на твоем дворе — конец XVIII… Плакать или смеяться? Похоже, с первого дня пребывания здесь этот немудреный вопрос для меня — самый животрепещущий. Вместе с другими типично русскими: «кто виноват?» (во всей этой бодяге) и «что делать?» (лично мне). Твердых ответов ни на один из вопросов нет и по сей день, однако же пришла твердая уверенность, что Калифорния будет русской. Вроде бы и в тех нескольких письмах, что доставили голуби, намеков на это не было, так, некоторые практические вопросы, на большинство из которых я ответить так и не смогла — Лола, конечно, сеньорита весьма независимая, но все ж таки женщина, откуда ей знать достаточно о местных судовладельцах и верфях. Все, что она смогла мне подсказать, касалось пары торговцев, возивших из-за океана кое-какие испанские товары, способные заинтересовать благородную даму. Правда, монет в кошельке моей Долорес всегда было негусто, койот наплакал, но, к чести ее, выбирая между тканями, веерами, шляпками и книгами, она всегда отдавала предпочтение последнему… Итак, толку со сведений, которые я могла сообщить, было мало. Зато я как-то исподволь утвердилась во мнении насчет дальнейшей судьбы… ну, пока — только судьбы Калифорнии. А что, флаг у нее даже в моей родной реальности оч-чень подходящий — выразительный бурый мишка, а над ним — пятиконечная красная звезда. Правда, инстинктивно не люблю флаги белого цвета… ну да это, думаю, поправимо. Правда ведь?
Ну а в нагрузку к уверенности я заполучила тоску-печаль, по-русски именуемую «шлеей под хвост». Проще говоря, неимоверно захотелось сделать что-нибудь общественно полезное, но что именно? Ну что ж, дорогая Цинни, с возвращением вас! С возвращением все к тому же вопросу: чего делать-то, а? Ничего не надумав, я принялась… рассказывать сказки. Новое поколение в правильном духе воспитывать надо? Надо. А почему бы не начать прямо сейчас? У меня четыре дюжины учеников — белых и индейцев, девочек и мальчиков. Долорес и раньше рассказывала им на досуге всякие забавные истории. Добавим чуть-чуть идеологии — и…
Начала я с когда-то где-то вычитанной истории о том, как на острове, называемом Калифорнией, жили-были чернокожие амазонки со своею королевой Калифией. А что, довольно-таки актуальная сказочка, учитывая, что, несмотря на все наши усилия — дядины и мои, — белые поглядывают на индейцев с превосходством. Историю я додумала, приписав королеве и ее подданным мыслимые и немыслимые добродетели. Проняло. Тогда, осмелев, я чуть ли не на ходу сочинила (ага, сочинила, как же!) историю о мире, в котором корабли научились плавать под водой, а иные, отрастив крылья, поднялись высоко в небо… Захотелось лирики — и я придумала историю любви капитана Подводного Корабля и женщины, управлявшей Летающим Кораблем. Особенно удивлялся Мануэль — не слишком ли для женщины? Пока я подбирала слова для разъяснений, его старшая сестра Хасинта растолковала: если я тебя, дорогой братец, запросто могу поколотить, почему бы женщине не летать на крылатом корабле?..
— …Ты недооцениваешь мою наблюдательность, дитя мое. И что-то от меня скрываешь. Раньше такого не было, Лола. Я встревожен.
83 
