очень нудно 
137 
Та бросилась прочь так поспешно, словно за ней гнались. Беатриса только и делала, что выводила ее из себя, но нельзя было закрывать глаза на то, что сестра мужа разбиралась в скаковых лошадях и методах их тренировки.
Не прошло и получаса, как Фрэнсис вернулась в элегантнейшей амазонке цвета морской волны и кокетливой шляпе с вуалеткой, дерзко сдвинутой на лоб. К тому моменту Хок остался в одиночестве. Она помедлила, почему-то очень смущенная, но муж обратился к ней с самым непринужденным видом. Интимности в его манере держаться не было и в помине. Одним движением он забросил Фрэнсис в седло, вскочил на Эбонита и сделал приглашающий жест.
— Ты будешь сегодня ведомой, малышка, — обратилась Фрэнсис к своей кобыле Фиалке и послала ее в галоп.
Хок не проронил ни слова до тех пор, пока они не достигли его любимого уголка в долине реки Уз. Там он спешился, привязал Эбонита к нижней ветке тисового дерева и помог Фрэнсис спрыгнуть с дамского седла.
— Мы здесь одни, — сообщил он, привлекая ее к себе в продолжительном поцелуе.
Ненадолго отстранив Фрэнсис, он с удовольствием отметил ее учащенное дыхание и лихорадочный румянец на щеках.
— Однако как же нам избавиться от всех этих неподходящих тряпок? Разумеется, ты выглядишь просто потрясающе в этом туалете, но он чертовски некстати в данный момент Придется просто задрать тебе юбки, как крестьянке. Да-да. это будет удобнее всего.
— Хок!
Он только усмехнулся при виде смущенного лица Фрэнсис, приподнял ее и опустил на спину в густую и сочную прибрежную траву. Запах диких цветов, необычайно сильный, окутал ее свежим облаком.
— Приподними бедра, дорогая.
Она подчинилась вопреки внутреннему протесту. Руки мужа скользнули снизу вверх, поднимая подол амазонки выше ее талии. За этим последовало возмутительно бессовестное и сладостное прикосновение.
— Но ведь сейчас день… — запротестовала она, видя, что Хок расстегивает пуговицы на брюках.
Лучше и быть не может, — сказал он своим волнующим, глубоким и бархатным голосом. — Я наконец увижу тебя при свете дня, по крайней мере от талии и ниже.
* * *
Фрэнсис посмотрела вверх — туда, где солнечный свет лезвиями падал сквозь листву и ветви дерева. Но потом над ней оказалось лицо мужа, и прекраснее этого не было ничего на свете.
Среди солнца и шелеста листвы, среди птичьих трелей и запаха цветов он вошел в нее не просто как мужчина — вошел всем существом.
— Фрэнсис… — Это прозвучало почти как стон.
И она самозабвенно ответила ему.
Глава 26
Если устрица способна любить, даже она на это время обретает душу.
Ричард Шеридан
Фрэнсис ворвалась в кабинет управляющего с пылающими щеками и сильно бьющимся сердцем. Слава Богу, Хок находился там в полном одиночестве. При виде нее он поспешно поднялся и вышел из-за стола.
— Добрый день, дорогая! Что слу…
— Я нашла их в постели! — воскликнула Фрэнсис, тщательно прикрыв за собой дверь. — В постели, можешь себе представить?
— Кого, скажи на милость?
— Беатрису и Эдмонда! Я собиралась поговорить с твоей сестрой и вошла к ней в комнату — предварительно постучав, конечно. Они лежали в постели, вдвоем!
— Да что ты говоришь! — Хок всплеснул руками, насмешливо улыбаясь.
— Но ведь они еще не повенчаны! Не понимаю, как я не сгорела со стыда! Хок, он лежал на ней, совершенно голый!
— Они тебя заметили?
— Нет, они были так поглощены своим занятием, что даже не повернулись в мою сторону!
— Они вскоре поженятся, Фрэнсис, — заверил Хок, сполна наслаждаясь ситуацией.
— Да ну! — процедила Фрэнсис, принимая стойку бойцового петушка. — Мы же с тобой не улеглись в постель до венчания!
Хок вспомнил ужасное серо-коричневое четырехглазое пугало — и содрогнулся.
— Да уж, мы с тобой свято соблюдали божественную заповедь. Вернее, ты соблюдала, а я делил постель с одной симпатичной вдовушкой из Глазго.
— Что-о? Что ты сказал?.. — угрожающе начала Фрэнсис, но решила, что над ней подшучивают, и неуверенно улыбнулась.
— Я не шучу. Помнится, ее звали Джорджина. Прехорошенькая вертихвостка!
— Ах ты развратник! Бесстыдник! Похотливый… похотливый…
— Ублюдок? Негодяй? Неужели ты лишилась дара речи, дорогая? Я не смел и надеяться на такой поворот дела. Временная немота идет женщине больше, чем самый элегантный туалет. К тому же, Фрэнсис, тебе не мешает вспомнить, что мы не только не были повенчаны в те дни, но и ненавидели друг друга.
137 
