Последние отзывы

  82  

— Довольно, — проговорил он, пристально глядя на нее. Увидев дикую ярость в ее глазах, Брент широко улыбнулся. — Значит, мне придется в первую брачную ночь объезжать дикую кобылу?

Байрони попыталась сбросить его с себя, но быстро поняла, что ее движения только возбуждали его.

— Ненавижу! — выкрикнула она в лицо Бренту.

Он продолжал улыбаться.

— Я заставлю тебя забыть эти глупые слова, жена.

Нет, я не собираюсь тебя насиловать. Предлагаю, поскольку ты ко мне совершенно безразлична, просто лежать спокойно и позволить мне поучить тебя. — Брент опустил голову и поцеловал, едва касаясь ее губ. — Тебе это понравится, Байрони, наверняка понравится.

Она ощущала на себе все его длинное тело, чувствовала его возбуждение, а островки черных волос на его груди щекотали ее груди.

— Нет, — возразила она, — не понравится.

Это озадачило Брента, и он замер, глядя на Байрони.

— Значит, выбираешь такой вариант, — тихо заметил он. — Ну что же, посмотрим, Байрони.

Он осторожно освободил ее запястья, но она не воспользовалась этим, а просто лежала, глядя в потолок. Брент перевалился на бок и лег рядом с нею, опершись на локоть. Некоторое время он не спеша изучал Байрони.

— Потолстеешь, — задумчиво проговорил он, надеясь вызвать у нее ответную реакцию.

Он осторожно прикоснулся к ее груди, стал ласково ее поглаживать, все ближе и ближе подбираясь к соску, но не касаясь его. Он медленно накрыл грудь ладонью и ощутил, как билось ее сердце, трепетало под его рукой. Брент улыбнулся. У нее была прекрасная грудь… Брент уже говорил ей об этом. Полная и округлая, с темно-розовыми нежными сосками. Он ласкал их, а глаза опускались все ниже. Она похудела.

Господи, да он тоже похудел бы, если бы жил так, как она в последние недели. Кожа у нее была гладкая, бархатистая — пальцы Брента трепетали от прикосновений. Он нежно помассировал ее живот, чувствуя, как под пальцами напряглись мышцы. Осторожно погладил кончиками пальцев треугольник мягких темно-русых волос и почувствовал, как она нервно перевела дыхание.

— У тебя красивые ноги, — заметил он, подумав о том, как неточны эти слова. Они были длинные, очень белые и словно точеные, совершенные по форме.

Он снова накрыл ее грудь ладонью и почувствовал, как ее сердце забилось еще сильнее.

— Пожалуйста, — просила Байрони, — не надо.

— Надо, любовь моя. Теперь я хочу, чтобы ты развела ноги.

— Нет, — повторила Байрони.

Тогда он просунул руку между ее ногами и слегка их раздвинул.

Байрони плотно закрыла глаза. Она чувствовала, как он изучает ее, и лицо ее запылало. Его пальцы поглаживали внутреннюю часть бедер, потом он согнул ее ноги в коленях и широко их раздвинул. Байрони не сопротивлялась. Она ощущала какую-то странную слабость, чувствуя при этом, что ее уже ничто не отделяло от Брента. Да, она была рядом с ним, чувствовала его прикосновения.

Брент отрывисто задышал. Созерцание ее мягкого, розового женского лона воспламеняло его, он хотел ее все больше. Сейчас. Сразу. Он лег между ее раскинутыми ногами, прижавшись к ней всем телом.

Байрони выгнулась, противясь натиску.

— Нет! — выдохнула она. — Не хочу! Я…

Он навалился на нее всей тяжестью и накрыл ртом ее губы. Его тело уже ритмично двигалось, прижимаясь к Байрони, и ее охватил страх при воспоминании о недавно пережитой боли. Она чувствовала его настойчивость и принялась не на шутку с ним бороться, позабыв о намерении оставаться пассивной.

— Байрони, — шептал он в ее рот, — перестань!

Любовь моя, лежи спокойно.

— Нет, — пронзительно закричала она, мотая головой из стороны в сторону, пытаясь уклониться от его губ. — Ты обещал, что не будешь делать мне больно!

Ты лжец, как все мужчины, ты…

Брент лег рядом и притянул Байрони к себе.

— Тихо, — сказал он, гладя ее волосы, — Я не сделаю тебе больно. И я не лжец. — Он покачал головой, недовольный собою. «Господи, я сейчас потеряю контроль над собой». Ему вовсе не хотелось, чтобы она боялась его. Он нежно обнимал ее, шептал какие-то бессмысленные ласковые слова, стараясь растворить в них ее страх. Когда она успокоилась и лишь изредка шмыгала носом, он разжал руки и посмотрел на нее.

— Давай поспим, — предложил он, — хорошо?

Байрони заморгала, не понимая Брента. Он поднялся с кровати, погасил лампу, потом вернулся в постель и накрыл ее и себя одеялом.

— Подвинься ко мне, Байрони, я хочу обнять тебя.

  82