133 
Во время весьма неприятной часовой беседы с Верховным иллюстратором своего отца Арриго узнал, что графиня до'Альва, с позволения и, естественно, одобрения своего супруга, решила пойти по стопам среднего сына Карло и удалиться в монастырь. Она выбрала самый богатый монастырь Кастейи, чтобы посвятить себя добрым делам и вере. Это ее желание совершенно искреннее — так по-дружески объяснил всем Меквель. Арриго, слишком разозленный, чтобы заметить несоответствие тона Верховного иллюстратора и выражения его глаз, стал угрожать. Предвидя такой поворот, Меквель рассказал ему ту долю правды, которую знал Коссимио: Тасия и Рафейо составили заговор, собираясь использовать магию Грихальва против Мечеллы, и при осуществлении плана Рафейо убил Премио Фрато Дионисо. Для Тасии монастырь был убежищем от наказания, для Рафейо убежищем послужила смерть. После минутного замешательства, когда Меквель прочел в его глазах вину (и решил ее не заметить), Арриго начал протестовать: нет настоящих улик, Тасия в убийстве невиновна, она наверняка объяснила…
— Разумеется, — голос Меквеля был гладок как шелк, — объяснение найдется всегда. И всегда есть правда. Твоя личная правда, Арриго, в том, что ты никогда больше не увидишь Тасию. Ты будешь хорошим и помнящим свой долг сыном своему отцу, великодушным и заботливым мужем своей жене, любящим и преданным отцом своим трем детям. Кого ты будешь укладывать в свою постель — это твое дело, но и тут есть еще две правды. Ты не зачнешь ребенка, и ты не будешь спать с женщинами Грихальва. Вот твои правды, Арриго. И навсегда.
Серенисса Грихальва, услышав странные слухи в женской половине Палассо, доказала, что ума у нее больше, чем честолюбия, и вышла за сына нипалийского виноторговца, который тайно обожал ее уже два года. С ним она уехала той же зимой, родила пятерых дочерей, таких же красивых, как она, и никогда более не смотрела на мужчин до'Веррада, как никогда более не ступала на камни Мейа-Суэрты.
Тасия прожила в монастыре полтора года. В основном она не выходила из кельи и за это время приняла лишь одного посетителя: молодого Арриано Грихальва, бывшего когда-то другом ее сына. Он приехал в монастырь незадолго до Фуэга Весперра 1268 года. В том же году Тасия совершенно неожиданно умерла в постели во время Пенитенссии в возрасте всего сорока четырех лет. Смерть ее, приписанная естественным причинам, прошла не замеченной почти никем — кроме Меквеля. Он был в высшей степени озадачен — ведь его портрет должен был сделать ее всего лишь послушной.
Лиссина, баронесса до'Дрегец, умерла в 1286 году, дожив до глубокой старости — девяноста двух лет, оплакиваемая всеми. Ее “Завещание” никак нельзя было отменить, поскольку Северин ее пережил, и на траурной церемонии Великий герцог Алессио III пожаловал дочь своей тетки Лиссии Риобиру до'Кастейа титулами, гербами, привилегиями и имуществом Дрегеца. Вьехос Фратос бледнели от злости и не могли этого скрыть. Северин написал официальный портрет — это была его последняя работа.
День после церемонии был отмечен тем, что впервые в истории в Галиерру Веррада смогли войти простолюдины — только по предварительным заявкам, рассмотренным и утвержденным молодым человеком, назначенным на эту должность. Хорошее начало — с этого дня каждый месяц устраивался день открытых дверей, когда каждый, имеющий билет, мог любоваться самыми прекрасными сокровищами Тайра-Вирте.
Тем же вечером вдовствующая герцогиня Мечелла посетила Галиерру как частное лицо. После смерти Великого герцога Арриго III от сердечной недостаточности в 1284 году ее стали чаще видеть в Мейа-Суэрте. Ее сын сменил убранство в покоях матери, и ей было приятно останавливаться там при случае. Она стояла в стороне от его государственных дел, не имея большого пристрастия к политике, и бывала в столице не слишком часто. Но первый открытый день в Галиерре она не пропустила бы ни за какие блага мира. В конце концов, идея принадлежала ей.
Увидев за столом распорядителя одного из своих кастейских сирот, Мечелла улыбнулась. Он встал и тепло ее приветствовал:
— Потрясающий успех, ваша светлость! Хотя у нас чуть не случилась беда с сынишкой драпировщика и ароматической колонной Великой герцогини Гизеллы. Маэссо Кабрал, как приятно вас видеть! Позволите пригласить куратора, чтобы провел вас по выставке?
— Я думаю, мы справимся. — Мечелла бросила через плечо игривый взгляд на Кабрала. — Тебе нравится твоя новая работа, Иверрио?
133 
