Последние отзывы

  75  

То есть он не сразу понял, что мигнул. Просто «картинка», которую он видел, вдруг снова стала резкой. А потом сдвинулась, захватив кусочек стены. Это была победа. Его глазные яблоки снова двигались…

Сколько времени потребовалось Диме, чтобы снова научиться опускать и поднимать веки, определить было трудно. Много. Но он ощущал душевный подъем. Дело пошло, пошло… Минута ликования… И невероятная усталость. Дима попытался воспротивиться нахлынувшей слабости, но сознание заволокло туманом, и он вырубился.

* * *

Карлссон поднимался по узкой каменистой тропке. Он крался так осторожно, что его не заметил бы и леший, случись такой в Скансене. Разыскать сидов в этом огромном холмистом парке оказалось проще простого. След был настолько отчетлив, что Карлссон насторожился. Два варианта: либо Ротгар твердо уверен, что его никто не станет выслеживать, либо он готовит какой-нибудь пакостный сюрприз. Зная Ротгара, Карлссон скорее ожидал второго. Он мельком пожалел, что не взял Хищника. Но нельзя было бросить Катю без защиты. Придумав разные сложные машины, человечки, сами того не зная, дали сидам огромное преимущество. Это хитрое племя, само не способное придумать даже тачку, мгновенно усваивало любую чужую придумку. И пользовалось ею даже успешнее самих изобретателей. Тролли же воспринимали новое с недоверием и неохотой. Тролли всегда были консервативны.

Даже гномы, и те приспосабливались лучше, чем неторопливое племя огров. Вот почему Ротгар мог в считанные часы оказаться в Санкт-Петербурге, а Карлссон ни за что не согласился бы подняться в воздух на железных машинах человечков. Даже не потому, что тролли исконно не доверяли железу,– за последние века они вынуждены были к нему привыкнуть. Но оторваться от матери-земли… Что может быть страшнее для тролля? Пожалуй, только сам тролль, обезумевший от того, что земли под ним нет!

Подвергать Катю риску встретиться с Ротгаром один на один Карлссон не мог. Малышка не должна достаться сиду. И все-таки жаль, что с Карлссоном нет Хищника. Вдвоем им не страшен самый хитрый, самый могучий Туат'ха'Данаанн. А Ротгар, надо отдать ему должное, сильнейший и опаснейший из всех сидов, с которыми когда-либо сталкивался Карлссон. Хотя бы потому, что, в отличие от остальных представителей Туат'ха'Данаанн, Тил'вит'Тег и прочих, Ротгар все еще не стал пищей…

А может, это и к лучшему, что Хищника сейчас нет рядом. Карлссон с огромным удовольствием уничтожит этого сида сам. Считается, что съесть врага такой силы – большая удача, ведь жизненная сила сида переходит к тому, кто его съел. И все же Карлссон не станет есть Ротгара. Вдруг вместе с силой к Карлссону перейдет и его подлость. А более подлого, гнусного и коварного сида на земле попросту нет. Последние триста лет Карлссон был в этом абсолютно уверен. Нет, он не станет есть врага. Он разорвет его собственными руками. Втопчет в землю. Превратит в кучку слизи и грязи. Такое даже черви не станут жрать. Вот это будет месть, когда бестелесная часть сида увидит, во что превратилось его прекрасное тело.

Могучий и грозный, Охотник стелился над землей, тень среди теней. Ночь – его время. Впрочем, сиды тоже предпочитают ночь дню.

Двойной след уходил в дальнюю часть парка, на вершину холма. Теперь уже не только след вел Карлссона. Охотник чувствовал близость добычи.

Вопрос: зачем Ротгар прихватил с собой полукровку Карину? Как партнера для своих поганых обрядов? Или чтобы в случае опасности пожертвовать ею, как он пожертвовал Селгариным?

Запах усилился, Карлссон стал двигаться еще осторожнее, согнувшись, по-звериному, уже не на двух, а на четырех конечностях. А когда в плотной стене елей наметился просвет, тролль и вовсе припал грудью к земле. К прогалине он подобрался ползком, залег на опушке, укрывшись под низкими еловыми лапами, и замер. Только когда его внутренние токи растворились в живых эманациях земли и растений, тролль позволил себе чуть-чуть приподнять голову и посмотреть на своего врага.

Да, это был он, Туат'ха'Данаанн Ротгар, старинный недруг Карлссона. В непринужденной позе стоял он в центре заросшей мхом поляны, а вокруг него, как цепь сигнальных огней, светилось кольцо грибов шагов пяти в поперечнике. В этом дурном свете Ротгар казался бледным, как обескровленный труп. В воздухе висел сладковатый грибной запах, настолько сильный, что почти заглушал все остальные запахи. Карлссон расширил ноздри, принюхиваясь… Где же второй сид? Что задумал Ротгар? Зачем он торчит на этой лужайке среди напоенных колдовством поганок? И что это за колдовство? Похоже на дурной круг сидов. Такими они ловят и калечат человечков. Но вокруг на расстоянии двух тысяч шагов не было ни одного человечка. Сид должен это чувствовать.

  75