очень нудно 
31 
– Нет, сэр, не за то, что Бонсуан преследовал правонарушителей; а за то, что он остановился и, находясь под обстрелом преступников с другого катера, не раздумывая, прыгнул в воду, чтобы спасти тяжелораненого офицера, упавшего в воду.
– Не так уж и тяжело, – пробурчал Патта.
– Не думаю, что, увидев, что его товарищ тонет, офицер Бонсуан отдавал себе в этом отчет, сэр.
– В любом случае об этом не может быть и речи. Мы не станем продвигать по службе какого-то рулевого!
Брунетти промолчал.
– Что касается Вьянелло, тут еще есть шанс, – пробубнил Патта без тени энтузиазма. – «В субботу утром сержант Вьянелло зашел в супермаркет «Станда», чтобы купить себе солнцезащитные очки. В это время в магазин ворвался налетчик с ножом в руках. Подойдя к ближайшему кассовому аппарату, он оттолкнул кассиршу и принялся выгребать оттуда деньги. Сержант в это время прятался за прилавком, но как только грабитель устремился к выходу, он набросился на него сзади, разоружил и арестовал».
– О Пучетти даже и не заговаривай, – предупредил Патта с нескрываемым раздражением. – «Полтора месяца назад офицер Пучетти, заядлый велосипедист, совершал прогулку на своем велосипеде по одному из известных ему горных маршрутов. Он как раз направлялся в сторону Виченцы, когда его чуть не сбил мчавшийся на огромной скорости автомобиль, управляемый, как это впоследствии выяснилось, нетрезвым водителем. Через несколько минут Пучетти поравнялся с этим автомобилем, который уже успел врезаться в дерево на обочине и был объят пламенем. Не раздумывая ни минуты, Пучетти вытащил водителя из горящего автомобиля, получив при этом серьезные ожоги рук». – Это случилось в другом округе, соответственно, за пределами нашей юрисдикции. Так что ни о каком повышении и речи быть не может, – решительно отрезал Патта. Он резким движением оттолкнул папку и в упор посмотрел на Брунетти:
– Но я, собственно, собирался поговорить с тобой совсем на другую тему.
Наверняка о других рекомендательных письмах, не без опаски подумал Брунетти. Он уже догадывался, о чем сейчас пойдет речь.
– Мало того, что ты написал, мягко говоря, нелестную характеристику лейтенанту Скарпе, но еще и осмелился заикнуться о его переводе! – прошипел Патта, с трудом сдерживая ярость. Когда сам Патта был несколько лет назад переведен в Венецию, он привез лейтенанта с собой; и с тех пор лейтенант служил ему верным помощником, а заодно осведомителем и шпионом.
– Все верно.
– Это недопустимо.
– Что недопустимо, вице-квесторе? Перевод лейтенанта или тот факт, что я это предложил?
– И то, и другое. Все вместе.
Брунетти ничего не ответил. Ему не терпелось узнать, как далеко может зайти Патта, защищая своего протеже.
– Ты ведь знаешь, что я имею полное право отклонить все твои рекомендации? – осведомился Патта. – Все до единой.
– Да, знаю.
– Так вот, прежде чем я составлю собственное рекомендательное письмо, чтобы передать его начальнику полиции, настоятельно рекомендую тебе пересмотреть некоторые твои высказывания в адрес лейтенанта Скарпы. – Брунетти продолжал хранить молчание, и Патта не выдержал: – Вам все понятно, комиссар?
– Так точно, сэр.
– И?
– Вряд ли что-нибудь заставит меня изменить мое мнение о лейтенанте, а тем более вносить какие-либо изменения в составленную мной характеристику.
– Ты ведь знаешь, что у тебя ничего не выйдет, не так ли? – осведомился Патта, отпихнув от себя папку, будто опасаясь заразиться.
– Но эта информация останется в его досье, – возразил Брунетти, прекрасно отдавая себе отчет в том, насколько легко могут исчезнуть из досье нежелательные сведения.
– Не могу взять в толк, чего ты добиваешься.
– Справедливости. И точности. Люблю, чтобы все было записано. История нас рассудит.
– Что касается лейтенанта Скарпы, в его досье будет записано только то, что он блестящий офицер, заслуживающий всяческого доверия.
– Тогда, я полагаю, будет справедливо, если в досье будет записано не только ваше суждение о лейтенанте, но и мое тоже. А там, как я уже сказал, история нас рассудит. Будущее покажет, кто был прав, а кто виноват.
– Никак не пойму, о чем ты толкуешь, Брунетти? Об истории? Или о том, что должно быть записано в досье? Знаешь что? На мой взгляд, нам катастрофически не хватает поддержки и взаимопонимания.
Брунетти ничего не ответил на это высказывание вице-квесторе. Ему до смерти не хотелось, чтобы тот снова завел свою шарманку, пускаясь в пространные рассуждения о торжестве правосудия и повышении эффективности законодательной базы. Для него, очевидно, эти понятия были неотделимы друг от друга. Вице-квесторе, однако, нимало не нуждаясь в чьем-либо одобрении, минут десять разглагольствовал на свою излюбленную тему, в то время как Брунетти продумывал вопросы, которые надо будет задать Маурицио Лоренцони. Вне зависимости от результатов судмедэкспертизы, он намеревался продолжить расследование; на данный момент его больше всех интересовал Маурицио, этот «золотой мальчик», гордость семьи Лоренцони.
31 
