21 
Колин снимал меблированные комнаты в старом доме на Карлион-стрит. Это было недалеко, достаточно было пересечь три улицы. Еще не стемнело, и Синджен шагала посвистывая, чтобы отогнать от себя всяческие страхи и чтобы ни у кого не закралось сомнения в том, что перед ними паренек, вышедший на вечернюю прогулку. Она заметила двух джентльменов в развевающихся плащах, они смеялись, курили манильские сигары и не обратили на нее ровно никакого внимания. Оборванный мальчишка старательно подметал мостовую перед каждым прохожим.
Дом, где поселился Колин, она нашла без труда, с беспечным видом праздношатающегося подошла к парадной двери и постучала массивным дверным кольцом, сделанным в виде головы орла.
Изнутри не донеслось ни звука. Она постучала снова. Внутри послышалось хихиканье, и высокий девичий голос произнес:
— Ах, сэр, оставьте! Да перестаньте же, я вам говорю. Слышите — у нас гость. Нет, сэр, полно…
Опять послышалось хихиканье, и когда дверь наконец отворилась, перед Синджен предстала одна из самых хорошеньких молоденьких девушек, которых ей когда-либо доводилось видеть. На ней было платье с глубоким вырезом, позволявшим разглядеть полные, на редкость белые груди.
Светлые волосы растрепались, глаза блестели от возбуждения и удовольствия. Она проказливо улыбалась.
— Что-то я тебя раньше не видела, красавчик, — сказала она, уперев одну руку в бок и выпятив грудь. — Кто ты такой?
«Красавчик» широко улыбнулся и ответил:
— А кого бы ты хотела видеть? Уж не своего ли папашу? Нет, вряд ли. Ведь, будь я твоим папашей, мне пришлось бы разбранить того джентльмена, который тебя рассмешил, а тебе бы этого не хотелось, правда?
— Да ты, я вижу, шутник! Все шуточки да прибауточки и задорные речи! Хочешь кого-нибудь повидать?
Синджен кивнула. Краем глаза она увидела, как какой-то господин прошмыгнул в одну из дверей, выходящих в коридор.
— Я пришел к графу Эшбернхему. Он дома? Девушка поменяла позу на еще более вызывающую и снова захихикала:
— Его милость такой душка, ну просто писаный красавец, да только бедный. Ни на что-то у него денег нет: ни на пригожую девчонку, ни на камердинера, который бы его обихаживал. Толкуют, что он собирается жениться на богатой наследнице, только сам он об том ни гу-гу. Наверное, эта его наследница ни дать ни взять драная кошка, разряженная в шелк, вот он, бедный, и горюет.
— А я слышал, что некоторые наследницы бывают очень даже ничего, — сказала Синджен. — Комнаты его милости, кажется, на втором этаже?
— Да, — отвечала девушка. — Эй, погоди! Я не знаю, у себя он или нет. Уже два дня как его не видела. Тилли — это одна из наших девочек — попробовала было зайти к нему, чтобы, значит, спросить, не охота ли ему поразвлечься — притом она была готова потешить его задаром, — да только его там не было. По крайности он ей не ответил. А разве есть на свете мужчина, который бы не отозвался, если его кличет Тилли?
Синджен взбежала по лестнице, перескакивая через ступеньку, и бросила через плечо:
— Если его там нет, я, пожалуй, вернусь к тебе и мы, хм… попьем чаю и поболтаем.
Девушка захихикала:
— Иди, иди, забавник! А, сэр, вы снова здесь! На чем мы с вами остановились? Ох, какой вы шалун!
Когда Синджен очутилась на втором этаже, ее губы все еще растягивала улыбка. Дом был добротный, с широкими коридорами. И ухоженный, все стены недавно покрашены — в общем, достойное обиталище для холостых джентльменов. Интересно, эти смазливые девицы всегда здесь околачиваются? Найдя дверь Колина, она постучала. Никто не отозвался. Она постучала еще раз. «Господи, сделай так, чтобы он был там!» — подумала она. Она так давно его не видела — целых четыре дня! Больше она не выдержит. В то, первое утро, они обманули Дугласа, но с тех пор Колин не приходил. Ей необходимо было увидеть его, прикоснуться к нему, улыбнуться ему.
Наконец низкий мужской голос крикнул:
— Кто бы ты ни был, убирайся к дьяволу!
Это, несомненно, был Колин, но голос его звучал странно: тихо и хрипло. Может быть, он не один? Может, с ним девица вроде той, что она встретила внизу?
Нет, она не станет в такое верить. И она постучала еще раз.
— Черт бы тебя побрал, убирайся! — Вслед за этим восклицанием послышался частый сухой кашель.
Синджен почувствовала страх. Она схватилась за дверную ручку и, к своему невыразимому облегчению, обнаружила, что дверь не заперта. Толкнув ее, она очутилась в тесной прихожей. Она заглянула направо, в длинную и узкую гостиную, довольно хорошо обставленную, но какую-то безликую, не носящую ни малейшего отпечатка того, кто здесь жил. Ничто в ней не напоминало о Колине. Да и ни о ком другом, разве что о каком-нибудь давно усопшем джентльмене середины прошлого века. Она громко позвала:
21 
