ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Голубая луна

Хорошие герои, но все произошло очень быстро...и тк же быстро роман закончился >>>>>

Смерть в наследство

Понравился роман! Здесь есть и интересный сюжет, герои, загадка, мистика итд. Не имеет смысла анализировать, могла... >>>>>

В поисках Леонардо

Книга интереснее первой, сюжет более динамичен, нет лишнего текста. >>>>>

Правдивый лжец

с удовольствием перечитала >>>>>




  20  

– Он спас меня, мама. И сказал, что никому не позволит снова меня обидеть. Рамзи меня защищал.

Женщина медленно, нехотя опустила пистолет.

– Кто вы?

Он подхватил Эмму и поднялся, боясь потерять равновесие.

– Простите, я должен сесть. Ужасно болит нога.

Пистолет снова был направлен на него.

– Не шевелитесь, черт бы вас побрал! И отпустите ее!

Глава 6

Однако Рамзи проигнорировал ее угрозы. Она не посмеет стрелять, пока он держит на руках ее дочь. Подойдя к дивану, он усадил Эмму, сел сам и лишь тогда поднял голову.

– Мне надо многое вам рассказать. Меня зовут Рамзи Хант. Вы можете мне довериться. Прошу вас, не отворачивайтесь от меня.

– Отдайте мою дочь. Отпустите ее.

Он поставил Эмму на пол, и та метнулась к матери.

Женщина опустилась на колени и заключила дочь в объятия. По ее лицу непрерывным потоком струились слезы. Она целовала Эмму, оглаживала, перебирала волосы, словно опасаясь, что девочка исчезнет, стискивала с такой силой, что та тихо повизгивала.

Наконец Эмма отстранилась и чмокнула мать – Мама, все хорошо, честное слово. Рамзи нашел меня, кормил, одевал и рассказывал сказки. Какая ты смешная, настоящий солдатик! Мне ужасно нравятся твои черные перчатки.

Женщина рассмеялась, стягивая кожаные перчатки и бросая их на пол.

– Я снова твоя мама и никакой не солдатик.

Эмма крепко сжала пальцы матери с коротко остриженными, кое-где поломанными ногтями. Какие покрасневшие, обветренные руки! Должно быть, бедняге нелегко пришлось.

Рамзи ощущал невероятное облегчение. Только вот – на плечи внезапно навалилась свинцовая тяжесть. Как же он, оказывается, устал!

Рамзи откинулся на спинку дивана и вытянул ноги, не переставая наблюдать за женщиной. Усадив Эмму к себе на колени, она нерешительно пробормотала:

– Спасибо огромное. Простите, что едва не убила вас. Просто была сама не своя.

Однако в голосе не звучало особого сожаления, да это, впрочем, и неудивительно, если представить, сколько ей довелось вынести.

– Признаюсь, я очень рад, что остался жив. И счастлив, что к Эмме вернулся дар речи. Правда, мы и без того прекрасно ладили. Она классно рисует.

– Почему ты молчала, Эмма?

Девочка сосредоточенно свела брови и, недоуменно пожав плечами, прошептала:

– Ничего не получалось. Я старалась, но не могла.

До тех пор, пока не подумала, что ты обязательно застрелишь Рамзи. Тогда мне стало ужасно плохо. Я не знала, что делать, поэтому, наверное, – заговорила. Рамзи просил написать мое имя, а я только головой качала. Он решил, что я не умею писать. Зато я рисовала все время, мама, а больше ничего…

– Ты молодец, – похвалила мать, осыпая ее поцелуями. – О, Эмма, я так тебя люблю!

Она снова устроила девочку у себя на коленях.

– Здорово, что ты пришла, мама. Я боялась, что никогда больше не увижу тебя. Знаешь, ма, мне было так страшно, так страшно.., одной в лесу…

Эмма стиснула худыми ручонками шею матери и заплакала, тихо, жалобно всхлипывая и шмыгая носом.

– Нет, родная, все хорошо. Мы снова вместе Я ни за что на свете не оставлю тебя, клянусь. О, Эмма, я люблю тебя! Господи, я почти потеряла надежду!

Рамзи тактично отвернулся, но уйти было некуда.

Теперь они обе рыдали, причем, как ни странно, голос у Эммы оказался ниже, чем у матери. Подождав, пока они немного успокоятся, Рамзи бросил женщине одеяло. Она укрыла себя и дочь и тупо пробормотала:

– На Эмме мужская рубашка.

– Да, я забыл купить ей пижамку. Но по крайней мере она не мерзнет.

Он долго собирался с духом, прежде чем подняться.

Нога дала себя знать острой болью.

– Пойду запру дверь на всякий случай.

Женщина не ответила, по-видимому, ей было все равно. Она ничего не замечала вокруг, кроме дочери, и сейчас безучастным взглядом проводила Рамзи, который, посмотрев в окно, проковылял к двери, задвинул засов и накинул цепочку. Он обернулся как раз в ту минуту, когда она стягивала туго облегавшую голову вязаную шапочку. Копна рыжих завитков наконец вырвалась на волю. Самые длинные пряди были заплетены в косу, но остальные буйной гривой обрамляли овальное лицо с тонкими чертами. Видимо, напряжение отпустило ее, и на щеках заиграл румянец. Уголки губ приподнялись в улыбке, глаза засияли.

Рамзи столько всего нужно было ей рассказать, на языке вертелось так много вопросов, но ему удалось выдавить лишь несколько слов:

– Не хотите кофе? Мигом сварю. У нас здесь все довольно просто, без особых удобств.

  20