очень нудно 
228 
Рохан проверял доспехи Мааркена, то там, то здесь подтягивая кожаный ремень или металлическое крепление. В Поле сначала закипело возмущение, но затем он понял, что отец вполне доверял молодым людям, готовившим Мааркена; просто ему надо было что-то делать.
Наконец верховный принц удовлетворенно кивнул и отошел. Тем временем к ним присоединились Давви, Костас, Волог, Аласен, а Оствель вел под уздцы гладкого лоснящегося жеребца, покрытого попоной с цветами Белых Скал.
— Ваше высочество, все готово, — сказал Оствель и отвесил глубокий поклон Рохану, хотя сам он уже давно был не главным сенешалем Стронгхолда, а лордом Скайбоула.
Рохан склонил голову.
— На территории, где проходит Риалла, поединки запрещены, — сказал он Мааркену, — поэтому мы нашли поле за рекой. Оно очень плоское, безо всяких нор или бугров…Ты будешь ожидать, сидя в седле, пока тебя не вызовут, затем поскачешь и сделаешь обычное приветствие мне, Полю и Андри. Далее спешишься, и когда Андри даст сигнал, начнешь. — Он помолчал и добавил: — Благослови тебя Богиня, Мааркен.
Когда процессия двинулась, Андри попытался отвести взгляд от Аласен, но так и не смог этого сделать. На ней было гладкое бледно-серое платье, цвет которого напоминал нависшую над землей тучу. Ее длинные волосы рассыпались по спине блестящими каштановыми волнами, омытыми серебром. Зеленые глаза, которые были очень похожи на глаза Сьонед, не смотрели на него — напротив, из-за вуали ресниц она глядела только на Мааркена, ехавшего рядом с Оствелем на великолепном коне. На мгновение его кольнула ревность, но затем исчезла. Облик его воинственного брата в пышном наряде не мог сравниться с тем, что связывало Андри и Аласен как фарадимов. Андри уловил в этой девушке главное, показав ей, как получать радость от своего дара. Он же восстановил яркие светящиеся краски, когда она могла потеряться в тени. Он оберегал ее. Пусть все это поскорее закончится , умолял он Богиню, и дай мне потом время поговорить с ней наедине . Аласен поймет, поедет с ним в Крепость Богини, и он будет учить ее чудесным вещам, которые и означают быть фарадимом. Они вместе будут править Крепостью Богини, станут ее лордом и леди, у них родятся дети, а потом…
Он очнулся при виде толпы, выстроившейся вдоль дороги к мосту. Странная радуга затрепетала под серыми облаками, когда люди стали размахивать голубыми ленточками Пустыни, красными с белым — Радзина, красно-оранжевыми — Белых Скал и фиолетовыми — Марки. За кого болеют эти последние — за Мааркена или Масуля?
Последней к ним присоединилась Пандсала, ее глаза были пусты. Она поклонилась Андри и склонила колени перед Полем, после чего заняла место в самом конце маленькой процессии. Андри слегка нахмурился. Среди них был человек, которого следовало заставить подчиняться Крепости Богини. Принцесса-регент или нет, она все равно оставалась «Гонцом Солнца». Андраде не любила Пандсалу и предпочитала не замечать, однако Андри не собирался позволять ей свободно носить кольца. У Андраде были натянутые отношения и со Сьонед, но если Андри мог без колебаний доверять своей тете, то с Пандсалой надо было держать ухо востро. Это будет прогулка по лезвию ножа, сказал он сам себе. Удастся ли ему заставить выполнять свои обязанности перед Крепостью Богини всех «Гонцов Солнца», к которым теперь относятся и принцы, и лорды? Он искоса глянул на Поля. Андраде собиралась сама обучать его; теперь это придется делать Андри. Теперь за все в ответе новый лорд Крепости Богини. Надо будет научить Поля подчиняться. Он не обманывал себя: это будет непросто. Андраде сломала традицию, согласно которой фарадим не мог быть принцем. Она высидела яйцо дракона, а учить детеныша летать придется Андри.
Но в первую очередь им надо было избавиться от претендента, который дерзнул убить «Гонца Солнца».
Копыта жеребца громко цокали по деревянному мосту, глухим эхом отдаваясь в груди Мааркена. Он чувствовал отвращение к самому себе. Откуда взялись эти мрачные предчувствия? У него был отличный меч, достаточно ножей на случай, если он вдруг утратит большой клинок, сила, молодость и справедливость были на его стороне. Во имя своих принцев и «Гонцов Солнца» он убьет Масуля. Он тихонько улыбнулся. Наконец-то две его половины перестали спорить друг с другом и пришли к единому выводу! Если быть атри и фарадимом одновременно всегда так легко, то не о чем беспокоиться.
Но сейчас его больше волновало будущее — как ближайшее, так и более отдаленное. Разделит ли он это будущее с Холлис?
228 
