260 
Неожиданно они влетели в долину, которую Сьонед видела во время полета. Она придержала лошадь, задохнувшись от восторга. Перед ними раскинулась широкая плодородная равнина длиной в десять мер и шириной в пять. Склоны холмов обросли деревьями, увешанными сочными плодами, а немного выше, где взмывали в небо неровные серые скалы, тянулись вверх мачтовые сосны. На востоке извивалась река, окруженная лугами, заросшими синими и алыми цветами, которые превращали землю в пурпурное знамя. Вдали блестело озеро, под свежим дуновением ветра качались высокие травы, и золотое сияние перемежалось с волнами зеленого серебра. Сьонед наконец успокоила дыхание и бросила восхищенный взгляд на Рохана, голубые глаза которого подернулись легкой поволокой.
— Похоже на впадину в ладони Богини! — выдохнула Тобин. — Сьонед, как розы смогли забраться так высоко?
— А дикий виноград? — спросил Чейн. Он повернулся к одному из грумов, который сумел удержаться за ними. — Возвращайся и покажи дорогу остальным. На сегодняшнюю ночь мы разобьем здесь лагерь. — Он глянул на ошеломленное лицо Рохана и лукаво добавил: — А может быть, и на всю зиму.
Но Рохан его не слышал.
— Можешь сказать, насколько плодородна эта земля? — обратился он к жене дрожащим от возбуждения голосом.
— Рохан, — замигала она, — с тех пор прошли годы…
— Скажи!
Она спрыгнула с лошади и бросила поводья Полю. Войдя в океан луговых цветов, Сьонед скинула перчатки, упала на колени и погрузила руки в плодородный чернозем. Она сжала его в руках, поднесла щепоть к лицу, вдохнула ее аромат и просеяла сквозь пальцы. Дочь сельского помещика, она помнила свои первые ощущения, со времени которых прошли целые десятилетия. Она изучала почву, используя знания, которым в прекрасной, но мертвой Пустыне просто не было применения. Наконец Сьонед встала и подарила мужу лучезарную улыбку.
— Здесь вырастет любая палка, воткнутая в землю! Ты только оглянись вокруг! Какая красота!
Он кивнул, спрыгнул на землю и один двинулся вперед.
Все ошеломленно посмотрели ему вслед. Солнце золотило его светлые волосы. Одна Сьонед точно знала, о чем он сейчас думает, и с трудом удерживалась, чтобы не рассказать об этом всем остальным.
Наконец он вернулся, подхватил изумленную Сьонед и подкинул ее высоко в воздух, смеясь от возбуждения.
— Да! Да! Ты права! Это великолепно! — кричал он. — Сьонед, это самое прекрасное место в мире! И оно наше! — Он поставил ее на ноги и повернулся к остальным. — Поль! Как ты думаешь, где мы построим твой дворец?
— Мой? — Мальчик чуть не выпал из седла. — Отец!
— Дворец? — изумилась Тобин. — О чем вы говорите?
— Дворец — это такой дом. У него есть стены, пол, расписной потолок и…
— Огромные окна, цветные стекла, сады, фонтаны и … и все на свете! — с азартом закончил Поль. — Он уже стоит у меня перед глазами!
— У меня тоже! — засмеялась Тобин. — Да вы просто сумасшедшие. Все подряд. Где вы возьмете камень?
— Хорошо быть богатым! — прищурился Рохан.
— Отец! Нам не придется тратиться. Поместье Резельд!
— Что? — спросил обескураженный Чейн.
— Мы были там летом. Отец, помнишь? За ними должок, — объяснил он матери. — А у них есть каменоломня.
— Надо же, я и забыл, — кивнул счастливый Рохан.
— Что за чертовщину вы несете? — спросил Чейн, у которого ум зашел за разум.
— Вы знаете, что я отдал замок Крэг Оствелю, так как на то были свои причины. У меня есть намерение построить новый дворец, на границе Пустыни и Марки. Эта долина расположена недалеко от дороги, ведущей в Стронгхолд. Кроме того, именно здесь, а не в Визе теперь будет проходить Риалла! — Он снова обнял и расцеловал Сьонед. — Так что теперь моим «Гонцам Солнца» не придется лишний раз пересекать Фаолейн.
Через некоторое время вместе со всеми остальными прибыл Ллейн. Он немедленно одобрил и долину, и планы по строительству нового дворца, и в особенности новое место для Риаллы.
— Клута возражать не станет, а Геннади будет просто счастлива сбросить с себя это ярмо. Я всегда считал, что верховный принц должен иметь дворец где-то в центре континента. Замок Крэг — просто невозможное место. Это… — Он глянул на долину и кивнул. — Да, чудесно. — Вдруг старик прищурился. — Эй, а где же ястреб Аласен?
— О Богиня! — воскликнула Сьонед. — Совсем забыла!
Пока слуги и охрана разбивали бивак, она стала извиняться перед Аласен, которая только качала головой и улыбалась.
260 
