83 
Нельзя сказать, что Балагулу страшила "вышка". Если кого он и боялся по-настоящему в этой жизни, так это отца, всю свою жизнь проработавшего на бойне. До сих пор в его присутствии бывший спортсмен и опер чувствовал себя неуютно. Балагула-старший редко бывал трезвым, хотя всегда твердо держался на ногах, сколько бы ни выпил. Его любимым занятием был мордобой, чем он и занимался в воскресные и праздничные дни, круша челюсти всем, кто под руку подвернется. Когда в выходные отец появлялся на улице, она сразу же пустела. Как сейчас автолюбители предупреждают друг друга подмигиванием фар о присутствии патруля ГАИ на дорогах, так и мужики-соседи оповещали друг друга самыми хитроумными способами о надвигающейся опасности. На Балагулу-старшего не могла найти управу даже милиция.
Правда, дети – а их было четверо – подозревали, когда стали старше и умней, что такая снисходительность проистекает от того, что отец поставил на мясное довольствие участкового, который всегда находил уловку, чтобы отмазать любезного друга от тюрьмы.
Если Балагула-старший не мог найти достойный объект для драки среди местных, он отправлялся на поиски заезжих. Тут ему помогал скверный мужичишко, как потом узнал Никита, милицейский стукач по прозвищу Нюня, собутыльник и наперсник отца. Он был вечно грязный, будто спал в обнимку с дизелем, тощий, словно дрын, и хитрый, как лис. Нюня задирал ничего не подозревающих мужиков, а когда те в праведном гневе шпыняли этого замусоленного вонючего хорька, на арену выходил отец. И горе было чересчур смелым и справедливым, которые имели несчастье отстаивать свою честь перед всем миром. Чаще всего таких смельчаков увозила "Скорая помощь", но свидетелей избиения обычно не находилось.
Однако, хуже всего было тогда, когда поиски Балагулой-старшим чужих ребер для своих кулаков-кувалд даже с помощью Нюни были безуспешны. Тогда он приходил домой мрачнее грозовой тучи и начинал измываться над своей женой. Правда, он не бил ее, как мужиков, смертным боем, однако сила у него была не меряна, и бедная женщина всегда ходила в синяках и ссадинах. Когда Никита подрос и стал ходить в спортзал, он нередко закрывал мать своим телом, от чего отец просто зверел и месил сына уже не сдерживая ни сил, ни злобы. Но парнишка телосложением пошел в родителя, а потому, к счастью, до тяжелых увечий дело так и не дошло.
Все эти вакханалии с мордобитием продолжались до тех пор, пока Никита не пошел работать в милицию.
Однажды, во время очередного избиения матери, сын вынул пистолет и недрогнувшей рукой навел на отца.
Наверное, что-то очень не понравилось Балагуле-старшему в такой ситуации, и он, не выдержав поединка взглядами, молча побрел в свой угол. Чуть позже Никита зашел в его комнату и сказал:
"Еще раз тронешь мать – убью". Отец промолчал, но с той поры его будто подменили. Он стал совершенно нелюдим, пить начал еще больше, но жену оставил в покое. А когда во время одного из очередных уличных загулов его наконец-таки измочалили молодые парни-десантники, демобилизовавшиеся после Афгана, отец и вовсе закрылся в доме, а если и выходил погулять, то только ранним утром или по вечерам. После этого случая его будто бабка пошептала; он стал тихим и смирным, а уличные потасовки обходил десятой дорогой…
"Нужно Штымпа поднапрячь… – думал Балагула, выезжая на лесную дорогу. – Можно, конечно, и УБОП подключить к розыску снайпера, но, боюсь, толку будет на грош. Там тоже есть свои люди, однако они потребуют информацию, а это значит, что придется поневоле сесть на крюк – мент, он всегда мент, как его ни назови. После будут доить, как глупую козу. И попробуй потом когда-нибудь взбрыкнуть. Враз уроют.
Дружба дружбой, а денежки изволь платить. Суки! – вызверился он и сплюнул за приоткрытое окно; да так неудачно, что ветер вернул плевок в кабину. – Твою мать!.. – Бывший опер вытер лицо рукавом. – Век бы не видать всех этих подлых взяточников. У них аппетиты растут не по дням – по часам, а наши доходы падают.
Теперь еще эти разборки… Осел хренов! – выругал он Базуля. – Нет бы пойти к корешам, чтобы Чингиза образумили. Зачем лезть на рожон? Кому от этого выгода? Да, нужно клеить Штымпа. Это старый розыскной пес, он нигде лишнего не сболтнет. Поэтому, не буду я у шефа спрашивать никакого разрешения, а расскажу Штымпу все как есть. Естественно, в разумных пределах…" За мостом он еще добавил газу и сразу же попался на радар. Чуть снизив скорость, Балагула со снисходительной ухмылкой высунул голову в окно и дружески сделал гаишникам ручкой. Те вначале опешили от такой наглости, хотели было броситься вдогонку – у них был скоростной полицейский "форд"; кстати, один из десяти американских спецавтомобилей, подаренных городскому ГАИ благотворительным фондом, который курировал Базуль – но наконец рассмотрели номер, и тут же, изобразив огромную радость, принялись с энтузиазмом махать руками вслед "линкольну", будто в нем ехал сам президент.
83 
