Глава 10

Азартные игры

Когда человеку просто предлагают деньги в обмен на услугу, то человек может и отказаться – например, посчитав, что услуга слишком уж… как бы это сказать… вопиющая. Потому что в мыслительном процессе задействован один-единственный механизм: механизм сопоставления количества денег и уровня услуги. Совсем другая история, когда человек уже должен тебе денег. И желательно, чтобы сумма была побольше. Захарченко долги отдавать было всегда страсть как неохота (а кому охота, скажите на милость?!). Особенно же неохота, когда нечем. Короче говоря, в этом случае в умственную работу включаются уже совсем другие механизмы. Эту нехитрую истину Леонид Шилов, соратник ныне неутешного кремлевца Романа Борисовича Гаркалова, освоил давно и использовал далеко не в первый раз. Сперва сделай человека твоим должником, а потом уж начинай с ним переговоры. Тем более – переговоры на такую тему. Вопиющую, можно сказать. Хотя должник и не догадается о ее вопиюшности.

Константин Захарченко охотно согласился на встречу с москвичом – приятелем, как тот отрекомендовался, Сереги Грушина, давнего знакомца Константина. Лет пять назад режимник Грушин из «Крестов» уволился, теперь, дурила, сидит охранником при каком-то офисе в Выборге, получая, дай бог, четверть от того, что он имел на своем посту в СИЗО. Однако сам Захарченко Серегу поминал добрым словом – ведь именно хитрый режимник посвящал Костю в кое-какие тонкости тамошней жизни. И если б не Грушин, спился бы Захарченко от тоски и невеликой зарплаты. А так есть и кусочек хлеба с маслицем, и стимул не бухать по-черному, – дабы не упустить ниточки и не потерять контакты.

Короче, встретился он с обходительным и открытым москвичом. Посидели в кафе, потрендели с часок. Шилов проставился ужином, позадовал какие-то дурацкие вопросы, выслушал в ответ обойму «Крестовских» баек.

А потом они переместились в казино. Захарченко легко дал себя уговорить – стоило Шилову намекнуть, что он сегодня при деньгах и они (именно они!) могут позволить себе немного лишнего. Благо перемещаться было удобно – через дорогу. Стоит ли говорить, что никакой случайности в выбора места для встречи не было и в помине?..

Казино это не считалось в Петербурге самым что ни на есть элитным, для отборной клубной публики. Да, тех, элитных, почитай, и вовсе не осталось – разве что какой-нибудь «Премьер» на Невском, да еще пара-тройка. Это давно, в прошлом веке, на заре перестройки, когда казино только-только открывались, а лишние денежки у граждан определенного сорта уже завелись – вот тогда казиношники, бывало, понтовались и выдрючивались: только по клубным картам или только при галстуках и пинжаках (бандитов, понятное дело, пуская и в спортивных штанах). Теперь же, в эпоху конкуренции, они рады-радешеньки любому клиенту, хоть в драном свитере, хоть в дымину пьяному, лишь бы клиент готов был оставлять деньги за игорными столами.

Захарченко не привык ходить по казино, все же не теми деньгами он располагал, чтоб ходить. А вот играть любил. Страсть к игре он утолял на одноруких бандитах, и страстишка эта имела над ним прямо-таки монархическую власть – то есть абсолютную. Иногда он здорово проигрывался, из-за чего не раз до смерти ругался с женой – сведенья верные.

Шилов изменил внешность, но излишне не напрягаясь. Никаких париков, накладных усов, очков с простыми стеклами – это все атрибуты дешевых фильмов про шпионов. Нет. Главное – он изменил образ и, соответственно, общий стиль. Перемена образа изменяет человека сильнее, нежели перемена внешности. Что касается Шилова, то его привыкли видеть в респектабельной упаковке, одетого по высшему шику, ступающего уверенной походкой. А сейчас он выступал в образе свободного, но при этом преуспевающего художника. Одетого небрежно, но недешево. В походке появилась разболтанность, во взоре – наглость, граничащая с вызовом. Какой-нибудь знакомый Шилова, столкнись они с ним случайно, наверняка мазнет взглядом и не узнает. Да и узнает – невелика беда… хотя и нежелательно.

Пробило девять вечера, и народу в казино уже было немало. Поменяв деньги на фишки, они взяли по бокалу бесплатного пива, немного посидели в баре, походили по залам и остановились у одной из рулеток. За него и присели.

  36