41 
– Какая конница, Горгий? Что ты задумал? Отвечай!
– Конница предназначается совсем для другого дела, – сказал Горгий растерянно. – Я не причиню тебе вреда, Минос, но никогда не поздно исправлять ошибки, я думаю. Я ухожу и забираю с собой тех, кто захочет уйти со мной. Думаю, Минотавр захочет…
– Ты сошел с ума! – Минос даже привстал.
– Совсем наоборот – обрел ясность ума.
– Ты уверен, что сюда идет конница из Аргилатори? – обернулся ко мне Минос.
– Он и сам не отрицает, – сказал я. – Не медли, царь!
– Горгий, – сказал Минос как можно убедительнее. – Мы же друзья, ты единственный, кто… Минотавр должен умереть. Пора кончать игру. Что тебе его судьба и он сам?
Горгий вдруг рассмеялся, и я вздрогнул. Кажется, и Минос вздрогнул.
– Забавно прозревать на старости лет, – сказал Горгий, смеясь одним лицом – в глазах была беспросветная тоска. – Прощай, Минос. Я ухожу. Мы уходим.
– Опомнись, – быстро сказал Минос. – Ну, прошу тебя! Не заставляй меня…
Горгий взглянул на него, как на пустое место, грустно усмехнулся и пошел к двери. Я, ощутив себя на миг совсем по-детски беспомощным, – в этой ситуации я ничего не мог поделать, – взглянул на Миноса, словно ожидая от него чуда.
А Минос оказался на высоте. Он схватился за одно из массивных золотых украшений трона, что-то там повернул, где-то за стеной раздался тревожный звон гонга и стены тронного зала будто лопнули вдруг в трех местах – куски их повернулись вместе с мозаикой, открывая потайные коридоры, и оттуда повалили телохранители в желтых одеждах с черным изображением священного быка на груди.
– Взять! – Минос выбросил руку, указывая на Горгия. – Взять изменника!
Горгий выдернул из ножен меч:
– Кто из вас самый смелый?
Телохранители дернулись вперед и застыли. «Горгий… Лучший меч…» – донесся до меня их робкий шепот.
– Вперед, трусы! Взять! – взревел Минос, но телохранители не шевельнулись. Горгий пятился к двери, следя, чтобы никто не оказался у него за спиной, и все летело к Аиду, за дверями были его солдаты, и вокруг Лабиринта были его солдаты, все так глупо рушилось. Минос, очевидно, вспомнив прошлое, шарил рукой у пояса, но меча там, разумеется, не было, и лишь мгновения отделяли нас от поражения, но, повинуясь наитию, блистательному озарению, я что есть силы закричал:
– Тезей!!!
Тезей вбежал в зал и остановился, растерянно озираясь, ничего он не понимал.
– Он хочет выпустить Минотавра! – закричал я. – Останови его, Тезей!
Да, этот юнец умел не только буянить в кабаках и затевать ссоры с пиратами. Он не промедлил и мига. Взвизгнул выхваченный меч, и Тезей ринулся на Горгия. Я из предосторожности отошел подальше. Телохранители тоже разбежались по углам.
Как ни плохо я разбираюсь в воинском искусстве, я не мог не понять, что сошлись два первоклассных бойца. Глаз не успевал уловить удары и их отражение, мечи высекали искры, противники перемещались по залу с грацией танцоров, неразрывно слитой с яростью зверя. Я покосился на Миноса – он, подавшись вперед и раздув ноздри, непроизвольно повторял выпады.
Не знаю, кто был искуснее, но Тезей – моложе и проворней. Я заметил вскоре, что начальник стражи Лабиринта больше защищается, чем нападает, услышал его тяжелое хриплое дыхание. И раздался торжествующий вопль – меч Тезея вонзился в грудь Горгия. Телохранители словно очнулись от злых чар – несколько мечей торопливо ударили Горгию в спину. Он умер, еще падая на мозаичный пол. Я впервые обонял запах человеческой крови, меня подташнивало. Тезей стоял перед троном, опустив окровавленный меч и переводя дыхание. Телохранители без приказа подхватили труп за руки и за ноги и поволокли к дверям.
– Куда, олухи? – Я помнил о солдатах Горгия. – Туда! Все прочь! – Я указал на ближайший потайной ход.
От растерянности они безропотно повиновались. Унесли труп, скрылись сами, куски стен встали на место, и мы остались в тронном зале втроем.
– Решай, царь, – сказал я.
– Я решил, – глухо произнес Минос, не отрывая взгляда от кровавых пятен на ярких узорах мозаики. – Тезей, сын царя Афин Эгея, я разрешаю тебе поединок с Минотавром, и да пошлют тебе победу боги! Ступай и приведи себя в порядок перед боем.
Тезей бросил меч в ножны, отвесил короткий поклон и вышел, старательно обойдя пятна крови. Я смотрел на Миноса – он сгорбился на своем сверкающем троне, глядя сквозь меня потухшими глазами. Кто знает, что он сейчас видел и где витали его мысли, в каких далях времени, в каких краях. На миг мне стало его жаль. Высокий царь Минос, владыка Крита и сопредельных островов. Усталый старик.
41 
