10 
(Один в полутьме смотрит на повешенного Крапилина.) Я болен, я болен. Только не знаю чем.
О л ь к а появилась в полутьме, выпущенная в панике. Тащится в валенках по полу.
Н а ч а л ь н и к с т а н ц и и (в полутьме ищет и сонно бормочет). Дура, дура Николаевна... Олька. Олька-то где? Олечка, Оля, куда же ты, дурочка, куда ты? (Схватывает Ольку на руки.) Иди на руки, на руки к отцу... А туда не смотри... (Счастлив, что не замечен, проваливается в тьму, и сон второй кончается.)
Конец первого действия
Действие второе
Сон третий
...Игла светит во сне...
Какое-то грустное освещение. Осенние сумерки. Кабинет в контрразведке в Севастополе. Одно окно, письменный стол, диван. В углу на столике множество газет. Шкаф. Портьеры. Т и х и й сидит за письменным столом в штатском платье. Дверь открывается, и Г у р и н впускает Г о л у б к о ва.
Г у р и н. Сюда... (Скрывается.)
Т и х и й. Садитесь, пожалуйста.
Г о л у б к о в (он в пальто, в руках шляпа). Благодарю вас. (Садится.)
Т и х и й. Вы, по-видимому, интеллигентный человек?
Голубков робко кашлянул.
И я уверен, вы понимаете, насколько нам, а следовательно, и командованию важно знать правду. О контрразведке красные распространяют гадкие слухи. На самом же деле это учреждение исполняет труднейшую и совершенно чистую работу по охране государства от большевиков. Согласны ли вы с этим?
Г о л у б к о в. Я, видите ли...
Т и х и й. Вы меня боитесь?
Г о л у б к о в. Да.
Т и х и й. Но почему же? Разве вам причинили какое-нибудь зло, пока везли сюда, в Севастополь?
Г о л у б к о в. О нет, нет, этого я не могу сказать!
Т и х и й. Курите, пожалуйста. (Предлагает папиросы.)
Г о л у б к о в. Я не курю, благодарю вас. Умоляю вас, скажите, что с ней?
Т и х и й. Кто вас интересует?
Г о л у б к о в. Она... Серафима Владимировна, арестованная вместе со мной. Клянусь, что это просто нелепая история! У нее припадок был, она тяжело больна!
Т и х и й. Вы волнуетесь, успокойтесь. О ней я вам скажу несколько позже.
Молчание.
Ну, довольно разыгрывать из себя приват-доцента! Мне надоела эта комедия! Мерзавец! Перед кем сидишь? Встать смирно! Руки по швам!
Г о л у б к о в (подымаясь). Боже мой!
Т и х и й. Слушай, как твоя настоящая фамилия?
Г о л у б к о в. Я поражен... моя настоящая фамилия Голубков!
Т и х и й (вынимает револьвер, целится в Голубкова. Тот закрывает лицо руками). Ты понимаешь ли, что ты в моих руках? Никто не придет тебе на помощь! Ты понял?
Г о л у б к о в. Понял.
Т и х и й. Итак, условимся: ты будешь говорить чистую правду. Смотри сюда. Если ты начнешь лгать, я включу эту иглу (включает иглу, которая, нагреваясь от электричества, начинает светить) и коснусь ею тебя. (Тушит иглу.)
Г о л у б к о в. Клянусь, что я действительно...
Т и х и й. Молчать! Отвечать только на вопросы. (Прячет револьвер, берет перо, говорит скучающим голосом.) Садитесь, пожалуйста. Ваше имя, отчество и фамилия?
Г о л у б к о в. Сергей Павлович Голубков.
Т и х и й (пишет, скучно). Где проживаете постоянно?
Г о л у б к о в. В Петрограде.
Т и х и й. Зачем вы прибыли в расположение белых из Советской России?
Г о л у б к о в. Я давно уже стремился в Крым, потому что в Петрограде такие условия жизни, при которых я работать не могу. И в поезде познакомился с Серафимой Владимировной, которая тоже бежала сюда, и поехал с ней к белым.
Т и х и й. Зачем же приехала к белым именующая себя Серафимой Корзухиной?
Г о л у б к о в. Я твердо... я знаю, что она действительно Серафима Корзухина!
Т и х и й. Корзухин при вас на станции сказал, что это ложь.
Г о л у б к о в. Клянусь, что он солгал!
Т и х и й. Зачем же ему лгать?
Г о л у б к о в. Он испугался, он понял, что ему угрожает какая-то опасность.
Тихий кладет перо, пододвигает руку к игле.
Что вы делаете? Я говорю правду!
Т и х и й. У вас расстроены нервы, господин Голубков. Я записываю ваши показания, как вы видите, и ничего больше не делаю. Давно она состоит в коммунистической партии?
Г о л у б к о в. Этого не может быть!
Т и х и й. Так. (Пододвигает Голубкову лист бумаги, дает ему перо.) Пишите все, что сейчас показали, я буду вам диктовать, так вам будет легче. Предупреждаю вас, что если вы остановитесь, я коснусь вас иглой. Если не будете останавливаться, ничего не бойтесь, вам ничего не угрожает. (Зажигает иглу, которая освещает бумагу, диктует.) «Я, нижеподписавшийся...
10 
