204 
– Я ж тебя столько лет знаю... Кирилл...
– Я же сказал, ничего тебе делать не надо, – сказал Мазур. – Ты только скажи Голему, что он на вечерок поступает в мое полное распоряжение, а ключи от каптерки я и своей властью могу взять, меня ж не отстраняли ни от чего... Гранатомет мне не нужен, я и автоматов-то не возьму, у меня левый ствол есть...
– Прохора?
– Ага, – сказал Мазур, беспечно ухмыляясь. – Уж адреса-то у тебя в папочке найдутся. А подходы мы сами обследуем в лучшем виде.
– Чтобы повязали?
– Меня?! – искренне удивился Мазур. – Сухопутные мусора? Я ж и обидеться могу за такие предположения...
– Кирилл...
Мазур повернулся к нему, попросил спокойно:
– Давай не будем кино устраивать – со скупой мужской слезой и рваньем тельняшек до пупа. Ты просто поставь себя на мое место – всерьез, как следует. Будь я лет на двадцать помоложе, рванул бы без твоего позволения, и вот это в самом деле было бы дурное кино. Только мы с тобой пятый десяток разменяли, и я тебя честно предупреждаю, разрешения прошу... Как мужик с мужиком. Насчет того, что повяжут, – вздор, сам понимаешь. Я б в одиночку сделал и его, и его охрану, но прошу Голема, чтобы все было, как принято у взрослых людей...
– Охерел?
– Ничуть, – сказал Мазур. – Ну вот объясни ты мне логично и аргументированно, почему этого делать не надо. И я не стану. Ну? Что молчишь? Мы с тобой всякое видели, но вот посмотрел бы ты, как на людей охотятся... И представь, что на месте моей жены оказалась твоя доченька.
– Представил, – сказал Морской Змей. По его тону было видно, что он не протестует, – просто п р и в ы к а е т к только что услышанному. – Но это ж – американский боевик...
– Ни черта подобного, – сказал Мазур. – Американский боевик – это три эффектных, но громоздких гранатомета на шее и совершенно ненужные пожарища до горизонта. Какие тут, к херам, менты и свидетели...
– Ну хорошо. Давай логично. Их много. Есть еще тот пакостный старичок с заимки, есть еще кто-то... Теперь ты мне объясни логично и аргументированно, почему тебе нужен скальп именно этого типа?
– Потому что до заимки и старичка – семь верст до небес и все лесом. А Прохор в Шантарске. Что, нелогично? Ну пойми ты! – вырвалось у него чуть ли не с мольбой. – Тут как по Высоцкому – я должен хоть кого-нибудь убить... И ты – не тот субъект, который будет от таких слов приходить в ужас, валерьянку по карманам шарить... Двадцать лет я ничего не просил, раз в жизни потянуло использовать служебное положение в личных целях. Ты не думай, я тебе не стану устраивать цирка и орать: мол, ты мне больше не друг. Столько лет из жизни не вычеркнешь. Я к тебе просто буду по-другому относиться. Или тебе наплевать? – Он опустил голову, помолчал, но закончил решительно: – И потом, уж прости, должок за тобой...
– Ниджила? – моментально среагировал Морской Змей, и Мазуру показалось, что уголки губ у него опустились брезгливо.
В Ниджиле Мазур спас ему жизнь. Самым натуральным образом. После того как на тамошнем рейде ребятки Ван Клеена подорвали два сухогруза, Москва наконец просекла, что к чему, и туда срочно швырнули группу «морских дьяволов», в которой Мазур был старшим, а Морской Змей его заместителем. «Тюлени», малость привыкнув к безнаказанности, решили совершенно по-советски перевыполнить взятые обязательства – и пошли с минами к только что бросившему якорь «Туапсе».
И напоролись на комитет по торжественной встрече. На поверхности воды, конечно, не было не то что ряби – ни единого пузырька, кроме считанных людей, никто в порту и не подозревал, что метрах в пятнадцати под усыпанной солнечными зайчиками морской гладью началась мясорубка. Это было все равно, что драться в густом тумане – видимости никакой, под водой еще стояла мутная взвесь, потому что один из подорванных транспортов под завязку был набит зерном, и все это не успело осесть на дно...
Мазур его спас – без малейших натяжек. Мазур был единственным, кто видел, как Змея оглушили, и он колышущейся тряпкой стал уходить в глубину. Успел разделаться с доставшимся ему «тюленем», кинуться вдогонку и поднять Змея на поверхность – к превеликому изумлению торговцев бананами и эбеновыми статуэтками, крутившихся вокруг «Туапсе»...
– Ну что ты, – сказал Мазур. – Я ж не дешевка, про Ниджилу тебе напоминать. Я про Никановича. Когда с ним пришлось р е ш а т ь. Ты должен был, адмирал, правда? По предварительному раскладу ролей. Только у тебя глазки вильнули и рученька опустилась на пару миллиметров. Секунды решали, пришлось мне все на себя взять – из ребят никто и не заметил, только мы двое поняли и знаем только мы двое. Я бы тебе и не напомнил про тот должок...
204 
